С т е п и ч е в. Странно, уж вас, Настя, телеграмма не миновала бы.
В и к а (подбегает к Татьяне Степановне). Расскажите все, все! Ничего не скрывайте!
Т а т ь я н а С т е п а н о в н а. Чего теперь скрывать, состояние Вадима было… не из легких. Он ведь и голову зашиб. Сознание потерял. Врачи сказали: требуется круглосуточное дежурство. И мы, шестеро хетагуровок, дежурили по ночам в палате.
Вика так потрясена, что падает в кресло и как бы зарывается в него.
Потом ему полегчало. Когда я пришла прощаться, уже, можно сказать, в норму приходил. А в Ленинграде телеграмму получила: выздоровление идет полным ходом. (Достает из сумочки телеграмму.) Вот.
Вика стремительно бросается к ней, берет телеграмму — и снова в кресло.
С т е п и ч е в. Вы сказали, дежурили хетагуровки. Простите мне невежество: я только бегло знаю, в чем суть этого термина.
Н а с т я. Неуместный вопрос в такой момент.
Т а т ь я н а С т е п а н о в н а. Отчего же неуместный? (Посмотрела на часы.) Если ты, Вика, не против, объясню товарищу.
Вика, однако, поглощена телеграммой.
И тебе полезно знать. (Насте.) И вам.
Н а с т я. Я историю комсомола хорошо знаю.
Т а т ь я н а С т е п а н о в н а. Валя Хетагурова приехала строить Комсомольск-на-Амуре еще в тридцать втором. Одной из первых, по комсомольской путевке. Было трудно… И Валя…
Н а с т я (прерывает ее). И Валя удачно вышла замуж?
Т а т ь я н а С т е п а н о в н а. Полюбила. И он ее полюбил. Из комсостава, тогда их офицерами еще не называли.
Н а с т я (смотрит на Вику). Все равно не рядовой сапер.
Т а т ь я н а С т е п а н о в н а. На Дальнем Востоке такие стройки тогда были, что каждый человек на учете… Парни едут, а девчат не густо.
В и к а. Татьяна Степановна! (Заглядывая в телеграмму.) Кто такой Дербенев?
Т а т ь я н а С т е п а н о в н а. Хирург. Очень хороший. Его в область на консультации приглашают. (Степичеву.) Ну и в тридцать седьмом Валентина Хетагурова обратилась через газеты и по радио: приезжайте, девушки, на Дальний Восток! И откликнулись девчата отовсюду. Я тоже хетагуровка. Наш эшелон из Ленинграда уходил. Провожали нас с цветами, с подарками, хотя кое-кто в душе сомневался, выдержим ли мы дальневосточные трудности. Провожали нас такой, помню, песней… (Тихо напевает.)
«Поезжайте, девушки,
Не скучайте, девушки…»
С т е п и ч е в (подпевает).
«Слышится последний гудок».
Н а с т я. Вы откуда знаете?
С т е п и ч е в. Старая пластинка сохранилась. У мамы… У родителей. Песня Дунаевского. (Подпевает Татьяне Степановне.)
«Не грустите, девушки,
Напишите, девушки,