Питания всякого в стойбище много. И сушёной, и вяленой с лета, а когда охота удачная, то сырой тюлень или морж нарасхват. В первую руку перепадает, конечно, детям, затем тёмному бабью как второсортным и к добыче не способным, далее колдуну с командой за камлание и сговор с духами, а потом уже и добытчикам, что останется. Всегда остаётся, потому как народ здесь мелкий и не в нашу силу приёмистый. К тому же угораздились обзавестись цветом кирпичного отлива, считай, по всему телу, где рассмотреть удаётся при спокойном положении. Глаза имеют вразлёт, а нос картошкой. Лица разукрашены наколками по саже. У мужиков круги возле рта, а у баб линейный узор по лбу, носу и подбородку, так что с непривычки даже завлекательно для постороннего ока. В носу у многих для пущей красы рыбий клык вставлен, а под нижней губой у самых новомодных ракушки в ряд на кожу врезаны. Блестят, словно третий рад зубов и поначалу пугают, будто вурдалаки замогильные, но особо страху поддаваться не надо, потому как не кусаются даже в лихую полярную ночь.
— И не вздумай на сторону по мелкой нужде сходить. Я покажу в какой чан нацеливаться. Туда всё стойбище своё добро сносит. Кожи-то надо чем-нибудь дубить да малахаи шить. Или нет? — закончил добрым советом своё поучительное слово друг.
— А как же с женитьбой против собственной воли? — осторожно спросил я, приготовившись соболезновать.
— А это ни с какого боку свободе не утеснение, — важно ответил Олешка, как-то даже свысока поглядев на меня. — Поживёшь здесь с моё, сам увидишь и вряд ли устоишь, когда перед тобой без исподнего женский соблазн сновать будет. Погоди, и ты сходишь в гости, как я однажды к Асе. Пойду домой, моё место под одеялом нагрето. Прощай, Афоня, до завтра, — и он весело вскочил из-за жирника, не допив даже чаю.
— А когда ждать-то тебя? — успел крикнуть я в спину.
— Как с хозяйством управлюсь, так прямо к тебе, — уже выбираясь на карачках по лазу из нашего гостевого иглу с ледяными оконцами, глухо отозвался женатый друг.
На другой день Олешка заявился к нам не один, а вместе с Нануем. Мы же к этому времени полностью очухались и, вошедши в ум, начали пытать двух женатых приятелей об укладе жизни приютивших нас инуитов Аляски. И в первую очередь Буза стал расспрашивать об оружии и мореходном деле, если имеются такие понятия на этом краю земли. И тут Нануйка нас порадовал. Оказалось, что у здешнего народца оружие есть и много, но с костяными да с каменными наконечниками, что гарпуны с копьями, что луки со стрелами. И даже свои кочи имеются, только в северном исполнении. По открытой воде охотники ходят на каяках, закрытых от волны со всех сторон, а женщины снуют по воде на открытых умаках для перевозки груза. И есть ещё для дальних походов байдары под парусом на десять, пятнадцать душ, что было как раз нам под стать для возвращения домой. А сохраняют инуиты весь свой флот до весны где-то на скалистом побережье.