Страшная боль вернула меня в сознание. Я осмотрелся — оказывается, я лежал на земле, на каком-то клочке материи. Рядом со мной был Дональд Кэмерон из Лохила. Собственной персоной. Я перепугался бы не на шутку, глядя на его осунувшееся лицо со свирепыми глазами, но он вдруг улыбнулся мне. Улыбнулся такой улыбкой, какой не увидишь на лице, подобном его лицу.
И я тут же расслабился. Будто терзавшая меня несколько лет болезнь отступила. Будто сошел последний снег и лед с моей души и наступила долгожданная весна. Я не знаю… Я не могу это описать!
С другой стороны ко мне подошла женщина, не красавица, но по-своему невероятно привлекательная своей… своей… Да не знаю, как это выразить!
Она была скуласта и широка в кости, с крупными чертами лица, красавицей я бы не назвал ее ни за что. Будь я в Дании, в своем времени. Здесь она была красавица. Не являясь ею. Как вам объяснить… Поверх одежды, на ней был грубый плед с узором Маккинтошей — который я уже научился различать — и выглядела она старше меня на полтора десятка лет…или нет, не старше, а взрослее. И всего лишь принесла мне воды. Но какая-то внутренняя сила сквозила через ее облик, а может… может, общая гармоничность придала ей то очарование, которое увидел я… Не могу сказать.
Опорожнив плошку с водой, я откинулся назад.
И вспомнил лицо Роба. Близкого мне человека. Пожалуй, третьего, после Колла и лорда Джорджа.
И я заревел. Мне не стыдно в этом признаться — я плакал. Негромко, но горько, как никогда.
Ведь именно мой план привел его к гибели. Мой. Я отговаривал его, дурака… Почему же я жив, а этот парень..? Почему? Почему???
Кэмерон подошел ко мне и обнял. Мягко, элегантно, стараясь не задеть раны. Но обнял крепко. И я рыдал, уткнувшись ему в плечо. Мне было стыдно, поверьте. Но ничего с собой я поделать не мог.
Я не мог и помыслить, что такой вояка, как Дональд Кэмерон из Лохила способен на проявление чувств, хотя… Хотя, наверно, его не попусту прозвали "Gentle Lochiel", то есть "добросердечный". Зная свою силу, этот человек знал цену и милосердию.
С этой мыслью, я заревел еще сильнее, уткнувшись в его рукав. Мне снова вспомнился Роб, его предсмертный взгляд, брошенный на меня с земли.
Дональд погладил меня по волосам, пробормотал что-то типа: "Все уже закончено. Успокойся, друг. Все уже закончено". И я успокоился. Точнее, успокоился бы, если бы не жуткая боль во всем теле.
Меня лечили в поместье рядом с фортом Джордж. С тем самым, который повстанцы взорвали в прошлом году, дабы не оставлять укрепления англичанам и поддерживающим их кланам.