Он даже временами забывал, что разговаривает с женщиной, до того ему было свободно. Если учесть, что Гарри был волшебником, это весьма показательный пример. Волшебники всегда очень неловки в отношениях с противоположным полом.
Гарри выложил Ирине всё.
Он рассказал о Горлогориусе и самом первом задании, о том, как это задание оказалось всего лишь репетицией перед сумасшедшей гонкой за артефактами, рассказал о Джеке и о том, сколько раз стрелок спасал ему жизнь, рассказал ей о Бозеле, ставшем героем поневоле, об Илье Муромце, который добровольно присоединился к их отряду, о людях и нелюдях, которых Гарри встретил уже на Земле. Он прерывал свой рассказ только для того, чтобы выпить чая, съесть бутерброд и сотворить очередное целительное заклинание. К вечеру его тело было восстановлено до прежнего среднего уровня, но он совсем обессилел. И ещё у него отваливался язык.
Вдобавок с молодым волшебником творилось что-то странное.
Впервые в жизни ему хотелось прикоснуться к другому человеку, просто потрогать, подержать за руку, может быть, даже поцеловать. И ему показалось, что возникшее притяжение взаимно, и Ирина будет совсем не против, если сейчас он накроет её ладонь своими пальцами, только он всё равно боялся это сделать, и…
— Всё-таки странно, что мы с тобой встретились, — сказала Ирина. — Я имею в виду, во второй раз. В Москве живёт двенадцать миллионов человек, ну какие шансы, что двое столкнутся между собой дважды? Да ещё и в разных местах, одно из которых удалено от другого почти на сотню километров?
— Шансы просто огромные, — сказал Гарри. — Ибо, как я уже утверждал раньше, это судьба.
— Умом я понимаю, что ты несёшь какой-то бред, — сказала Ирина. — Но мне почему-то хочется тебе верить. Не подумай, что я говорю это каждому волшебнику, который валяется в моей постели с переломанными ногами, но ты мне нравишься, Гарри.
Сердце молодого волшебника забилось так часто, что могло выскочить из груди и запрыгать по комнате, отскакивая от стен и потолка, как теннисный мячик.
— Ты мне тоже, — промямлил он в ответ.
— А что ты будешь делать потом? — спросила она. — Когда сразишь всех врагов и спасёшь свой мир?
А действительно, подумал Гарри. Что я буду делать потом?
Раньше будущее казалось ему простым. Вот он приводит свою бригаду к победе, добывает все артефакты, спасает мир, присутствует на открытии памятника, посвященного его великому подвигу, вот Горлогориус жмёт ему руку и со слезами на глазах называет его лучшим своим учеником и будущим преемником, вот он возвращается в свою новую башню и ставит опыты, разгадывая последние оставшиеся в мире магические загадки. Но теперь эта перспектива почему-то перестала его привлекать. Теперь она казалась ему скучной и не интересной.