– М-да. Заявка на оригинальность предложения одобрена! – я вынул из кармана камень вместе с Чукчей, схватившимся за него всеми лапами-ногами. – Сейчас спросим у маэстро разгадок!
Мы все трое посмотрели на это чудо позеленевшее, а не того цвета, как было, и улыбнулись. Рыжий диктатор с подрагивающими усами и всхлипыванием никак не реагировал на нас. Даже не смотрел, продолжая жмуриться.
Тимка, выпучил глаза на него глядя, но лишние вопросы задавать не стал, как и подобает воспитанному парню. Однако интерес в его глазах я прочитал колоссальный. Ну да ладно, пусть привыкает.
Тут я решил, что маскироваться не стоит, так как ситуация вышла из-под контроля, даже намёка на него нет. Попали мы конкретно и вся надежда возлагается на усатого узурпатора.
– Чукча, блин! – я обратился к деспоту мелкому весьма эмоционально встряхнув камнем. – Ты вообще, думаешь прекращать изображать пострадавшего? А? Чукча? – я ещё раз встряхнул его.
Мелкий пакостник и растлитель русалок приоткрыл глаз, сопроводив это действие изгибом одного уса в вопросительный знак.
– Однака, скажите пожалуйста, эм-м… – он сделал паузу, за время которой открыл и второй глаз, осматривая пространство. – А горки, где моя плохо стало, уже закончилися?
Я встряхнул им ещё разок для убедительности и правильного восприятия моего последующего монолога, а друзья просто неотрывно смотрели на это недоразумение сидящее верхом на артефакте и не знали как правильно реагировать.
– Слушай сюда, чудо рыжее, – я поднёс его к своему лицу, чтобы лучше видеть мимику, а таракашка прижал усы, типа испугался, но я то, знаю, что он придуривается и играет на публику. – Если ты будешь лысого валять и не подскажешь, как этим, симпотным булыжником из малахита, пользоваться, то… – я скорчил зверское выражение, а рыжий плотнее прижал усы, из опасения, что они пострадают первыми и будут банально выдернуты. – То я, даже не рискну представить, каким будет наказание! – прошипел я в завершении тирады. – Итак? Ну? – ещё раз встряхнул перепуганного агрессора на камне.
Теперь мой персональный укротитель элементалей стал светлым, имитируя бледность и духа и тела. Угу, прощелыга! Типа, страшно ему. Ведь знает, гадёныш этакий, что я ему ничего сделать не смогу. Или? Смогу может быть, просто не знаю об этом? Ладно, проехали и вернусь ещё к этому вопросу.
Таракашка наконец снова приподнял усы и трясясь, наигранно я думаю, посмотрел на меня взором полным обречённости, но с искрой надежды на помилование, а вот Калигула молчит… Я лишь отметил, что алмазы в глазницах серебряных змеев, держащих изумруд, сверкают.