Первая атака французов захлебнулась. Издалека не видно было, как Бонапарт воспринял такой оборот. Сначала вражеские барабаны забили отступление. Но буквально через несколько минут снова загремел грозный рокот: «Вперёд!». Император опять гнал своих на убой. На этот раз они чуть потеснили русских. Видно, много лестного сказал им Наполеон. Напомнил, что земля под ногами — не чужая. Теперь и не думали поворачивать, будто сзади огнедышащий дракон. Наши не устояли. Откатились маленько. Это не понравилось Воронцову. И так места не хватает! По сигналу графа пошли в штыковую. Потом второй, третий раз. Отбили плацдарм.
Бенкендорф тоже не зевал. Несколько раз по звуку трубы возобновлял атаки, пока не сбросил неприятеля в овраг. Там французы начали скапливаться кучами, катясь с крутых стен и давя друг друга. А сверху их накрывал огонь русских батарей. Страшное то было место — преисподняя. Однако под рукой Бонапарта оставалось ещё много сил, а главное — не пущенные в дело кавалерийские части. Их удар приняли уланы Бенкендорфа, и долго Воронцов со своей позиции в трубу не мог рассмотреть, чья берёт, где Шурка, жив ли?
Французская артиллерия — как всегда прекрасная — била, не останавливаясь ни на минуту. Земля под ногами уже была так взрыхлена ядрами и унавожена горячей мертвечиной, что только засевай. В какой-то момент — Михаил не понял, когда именно, потому что брегет ему прострелили — пришло известие, что нами никто не командует. Блюхер оттягивает своих назад, благо русские пока не сдвинулись с места. А генерал-адъютант Строганов находится в невменяемом состоянии: у него на глазах ядром оторвало голову единственному сыну.
Воронцову подвели лошадь. Он поскакал туда, где толпился штаб. И зачем государю понадобилось совать этого милого человека в мясорубку? Строганов рыдал. Михаил отдал ему честь, тот не обратил внимания, только махнул рукой: «Голубчик, вы уж как-нибудь». И это передача командования. «Слушай меня! Все отходим от оврага. Подаёмся на правый фланг, освобождённый пруссаками! Живее! Рассылайте вестовых!» Ему подчинились. Как подчинялись всегда. Людям нужно, чтобы кто-то принял на себя ответственность. Они готовы храбро стоять насмерть. Лишь бы ими толково управляли.
Пять часов русский корпус сдерживал наступление Бонапарта. Из 15 тысяч потеряли полторы убитыми. И вдвое больше ранеными. Положили восемь тысяч французов. Вязли двадцать два орудия. Вся свита вокруг графа — адъютанты, штабные — были либо ранены, либо... В этот день пули странным образом щадили Михаила. Его войска не сдвинулись ни на шаг. Часов около двух пополудни стало заметно, что натиск французов ослаб. Вот тут бы пруссакам поддержать наступление. Воронцов уже отправил к фельдмаршалу генерала Маевского, прося подкрепить его атаку с флангов.