«Хорошо шуйца, не десница», – подумал царский страж и рванулся вперед.
Тут и там горели избы, завалы из пылающих бревен перегораживали проходы, город застилал сизый дым. Повсюду лежали убитые, корчились раненые. Размахивая саблями и бердышами, отстреливаясь из самопалов, стрельцы прокладывали себе дорогу на узких улочках города в поисках Пожарского. Чей-то клинок слегка достал Василия, но он, возбужденный битвой, даже не заметил этого.
Но вот поляков стало меньше, и вскоре отряд уже мог бежать беспрепятственно. Миновав очередной поворот, Васька в изумлении замер: невдалеке стоял князь Пожарский и уверенно отдавал приказы. Живой и почти невредимый.
Царь сидел в своем шатре, опустив голову. Как?! Как Пожарский может умереть?! Ведь ему же еще жить да жить в реальной истории! Служить Руси, воеводить… Выходит, все изменилось, потому что он, Петр, так неразумно вмешался? Зачем, зачем он задумал этот проклятый штурм?! Такого человека потерял! Если все это – испытание, то для результатов смерть князя станет огромным минусом, а если нет – и того хуже.
Его размышления прервали громкие крики и лязг оружия. Дурное предчувствие прокатилось в груди, ледяной рукой сжало сердце. Петр осторожно приоткрыл край полога и поначалу ничего не понял – перед глазами метались ноги, задницы. Он присел, чтобы лучше видеть, и обомлел: у ставки шла настоящая битва. Немногочисленные стрельцы стеной стояли у входа в царский шатер, а со всех сторон на них наседали иноземцы. Все вокруг окутывал дым, гораздо более густой, чем раньше. Врагов было намного больше, и охранники, как подкошенные, валились на землю.
Зажав рот ладонью, Петр заметался по шатру: куда спрятаться?! Схватил лежавший на походном сундуке кинжал и с размаху воткнул в ткань на противоположной от входа стороне – вдруг удастся выбраться? В нетерпении прильнул к дыре, глянул – и там бой! Господи, да это ж раненые бьются!
И точно – из больничного шатра один за другим появлялись окровавленные ратники. Шатаясь и едва держа оружие, они вступали в битву, чтобы даже не защитить государя, а просто ценой своих жизней хоть немного задержать врага – быть может, основные силы увидят опасность, придут на помощь и успеют спасти царя-батюшку! Но лагерь окутал густой дым, и трудно было надеяться, что кто-то от города сможет разглядеть, что здесь творится. Да и услышать крики о помощи в той мясорубке, что шла у стен Смоленска, было невозможно.
Кусая губы, Петр смотрел через узкую щель, как один за другим падают храбрые воины. Господи, сколько же у них силы духа! Это вовсе не те русские, какими он их воспринимал, живя в Париже. Совсем другой глубины люди! Такое самоотречение, такая преданность, что и слов не подберешь!