— Да кто тебя боится? Кто?
— Жанна д'Арк! — Лева вновь рассмеялся, стоял, к девушке не подходил.
Тогда она сделала навстречу к нему несколько шагов, Лева сел на скамейку, достал сигареты.
— Закуривайте и успокойтесь.
— Что вам от меня нужно? Что вы ко мне пристали? — Она устало вздохнула.
— Коля недавно вам позвонил?
— Позвонил, — с вызовом ответила Анна и повторила: — Позвонил. Только вам я ничего не говорила и больше ничего не скажу. Один на один, недоказуемо. Презумпция невиновности, — выпалила она скороговоркой весь запас юридических знаний.
Лева молчал. Он вспомнил огромного следователя прокуратуры и молчал. Сначала Анна смотрела на Леву с вызовом, на-ка, мол, выкуси. Через минуту она отвернулась, а еще позже тихо сказала:
— Ну, я пойду… — И не двинулась с места.
— Один на один вам со своей совестью оставаться сейчас не советую, так как нет у вас никакой презумпции невиновности, — медленно, подражая следователю, скучным голосом говорил Лева. — А есть вина, пока она маленькая, расти та вина будет не по дням, а по часам. Судить вас будут не по кодексу, а по совести. От совести никуда не денешься. Будет Коля сидеть десять лет, все время вас будут судить. Коля вернется, он судить станет. Он вам любовь, а вы ему подлость и трусость. За что же вы его так? Веснушки у него, недотепа он, конечно. Он вас любит, верит, позвонил, помощи искал. А вы?
Анна сидела сгорбившись, при последних словах выпрямилась, спросила:
— А мне? А мне выдать его?
— Липкое словечко подобрали, — Лева заметил, как Анна украдкой взглянула на свою ладонь, где были написаны какие-то цифры. — Выдавать не надо, а позвонить следует, — он взял ее руку, взглянул. — Позвоните: сто пять — тридцать четыре…
Анна выдернула руку. Последние две цифры стерлись, но Лева уверенно сказал:
— Прекратите цирк. Я могу позвонить дежурному по городу, назвать номер, через минуту установят адрес, через пять минут там будет оперативная группа. Вместо явки с повинной — арест. Наказание удваивается.
Анна плакала. Лева закурил. Наконец девушка поднялась, они вышли из сквера, остановились у телефонной будки.
— Что я ему скажу, ну что? — Аня всхлипнула.
— Соедините меня, я поговорю сам, — ответил Лева.
Аня послушно вошла в будку, набирая номер, всхлипывала и бормотала:
— Он не как вы, он хороший, добрый… не убивал он никого… Алло? Коля? Нет? Аня это, Аня. Позовите, пожалуйста, очень, очень прошу, — она разрыдалась, и Лева забрал у нее трубку.
— Анюта? — услышал Лева мужской голос.
— Здравствуй, Николай, говорит инспектор уголовного розыска Гуров, — Лева говорил громко, четко выговаривая слова. — Я мог бы просто арестовать тебя, но решил сначала поговорить.