– План есть? – снова спросил он парня. – Как уходить будем?
– Сейчас грузимся в «буханку», – указал тот на один из УАЗов, с кузовком, стоящий в глубине бокса. – И бегом ко мне домой. Там скидываете все с себя – оружие, снарягу, все – и грузим в кузов. Накрываем пленкой – пленка толстая, целлофановая, мы ее для парников используем – сверху наваливаем гору свиного говна. Навоза у нас…
Добрынин не смотря на серьезность положения, не удержался – ржанул в голосину. Но Данька, похоже, еще не закончил; переждал малость, когда собеседник успокоится, и продолжал:
– …куча, мать трех свиней держит. А вы – в кабину. Переоденем вас в деда – парик налепим, бородищу, клюку дадим, морщины накрасим… Загримируем, короче. И так прямо через пост и пойдем. Вас никто узнает, а в кузов, из которого свиным говном за версту тащит, не полезут.
Добрынин, не удержавшись, снова заржал в полный голос. Да. Признаться, план был не только оригинален, но и весьма тяготел к благополучному исходу. Едет местный, которого тут хорошо знают, и который в группировку намеревается войти. Везет старика в кабине. В кузове – свиное говно, в котором никому ковыряться не захочется! Свиное говно – не коровье. Запах от него порой такой, что глаза слезятся и бежать на край света хочется. А что… может и получиться!
– Вы как, деда сыграть можете? – забираясь в кабину, спросил тезка. – В этом вся загвоздка. Сыграете правдоподобно?..
– Сыграю, – ухмыляясь, пообещал Данил. – Вот только не все оружие мы туда положим. Нож я при себе оставлю. Мало ли…
– Спалимся… Вы мне доверьтесь. Я ведь доверился тогда…
– Я не знаю с кем ты все время меня путаешь, – покачал головой Добрынин. – Нож я все-таки возьму. Что, разве не может дед с ножичком ходить?
– Ну как знаете, – кивнул Данька. – Поехали.
Жило семейство Родкиных неподалеку, в трех кварталах от забегаловки, в районе сахарного завода. Домишка небольшой, огород весь в парниках, пара сараев, от одного из которых отчетливо несло запахом свинюшек. А за сараем – большущая куча навоза.
– Вот его и будем грузить, – сказал Данила, ткнув пальцем в кучу. – Посмотрел бы я на того, кто в нем копаться захочет… Все вывезти собирался, с весны лежит. Да то один сосед оставить просит, то другой… Вот и долежал, пока и вправду не понадобился!
Данила, несмотря на наличие в семье родительницы, похоже был настоящим хозяином в своем доме. Мать, выбежавшую навстречу, строго обрубил, даже слова сказать не дал. Послал ее за Мишкой – как понял Добрынин, это был средний из братьев. Быстренько упаковав все имущество в пленку – плотно, без дыр, чтоб потом на всю окрестность не благоухать – загрузили в грузовичок. Добрынин, как и намеревался, оставил себе только нож – по нынешним временам подозрения вызовет скорее отсутствие оружия, чем его наличие… Тем временем прибежала мать с Мишкой. Сдав старшего тезку с рук на руки самому мелкому братану, девятилетнему Сашке, Данила присоединился к погрузке свинячьего говна. А Сашка, сообразив с полуслова, что от него требуется, усадил Добрынина на табурет перед окном, в которое было видно, как мелькают лопаты в руках трудолюбивого семейства Родкиных, притащил целый ящик с актерским реквизитом, и сноровисто начал вазюкать физиономию подопытного приятно пахнущими красками.