– Поняли…
– Давай…
– Да…
– Тогда начали. Витя… дверь!
Археолог дернул на себя дверь в коридор, и Добрынин тотчас же закатил туда две гранаты, одну поближе, вторую поглубже. Там сразу заорали на несколько голосов, хлопнуло сдвоенным – и Данил, подняв щит, бульдозером попер вперед.
Вошли крест-накрест. В пять скачков преодолев расстояние до первого проема, Добрынин остановился на мгновение, скрываясь за щитом и нашаривая гранату в подсумке – и тут же получил из глубины коридора длиннющую очередь в броневую плоскость. Усилители отработали четко, принимая энергию ударов на себя, и потому он почувствовал лишь частые толчки. В ответ грохнула винтовка Дедушки Витта, и стрельба мгновенно оборвалась. Счет открыт. Дернув чеку, Данил через верхнюю кромку щита запулил гранату внутрь. Кто-то там заорал, предупреждая, но крик тут же захлебнулся в грохоте. Вдвинувшись в проем, Добрынин законтролил комнату, отстреляв из «Пернача» по валяющимся в разных позах телам. Выстрел в голову, выстрел в голову, выстрел в голову. В комнате напротив уже бесчинствовали Рус и Колючий. Из коридора вдруг садануло отрывисто, в три-четыре ствола разом – и тут же смолкло.
– К вам гости попытались выйти, – оповестил по связи Витт. – Третья комната справа. Двоих положили.
Молодцы ребята, четко держат.
Выдвинув щит в дверной проем, Данил высунулся на полголовы слева, осматривая коридор. Пусто – но чуть ли не в каждой комнате противник сидит, можно голову прозакладывать. Заперты как крысы в западне, и оттого вдвойне опасней.
– Готов принимать, – обозначился он. – Кройте вглубь! Группы – пошли!
И сам тут же, сдвинув флажок предохранителя в самый низ, принялся стрелять короткими куда-то в темноту коридора. Сейчас не нужно по цели, сейчас важно огневую плотность создать, чтоб ребята подтянулись…
Первой влетела Матильда, следом за ней – Шах, Гросс и Шумахер. Добрынин, завидев это безобразие, мгновенно озверел.
– Бля, я что говорил?! Первой не лезешь!
– Ну ты же здесь…
– И что?! Вылезет какой-нибудь смертник и всадит вдоль коридора!
– У меня же броник… – вновь попробовала оправдаться девушка.
– Да насрать! Еще одна такая выходка – уйдешь наверх! Держишься все время за кем-то! Уяснила?
Юка кивнула, смещаясь к нему за спину. Грубо? Да. Скрепя сердце воспитывает! Но как еще в пылу боя объяснить? Не уговаривать же…
– Граната! – заорал вдруг Шах – и одновременно с выкриком с торца коридора, от группы прикрытия, снова застучали автоматы.
Добрынин, реагируя на выкрик, левой рукой втолкнул сидящую за ним девушку в комнату, одновременно шаря по полу взглядом… Рубчатый лимон гранаты катился по самому центру коридора. Мгновение – и он уже падал, стремясь отфутболить ее щитом или хотя бы выставить экран для осколков. Упал боком, укрываясь за плоскостью щита – и тут же отработало. Осколки ударили в броню, рикошетя с визгом вглубь коридора, шибануло по ушам, но как-то слабо, гораздо меньше, чем давеча в поселке комбината. Работали компенсаторы давления в шлеме. Подскочив, Данил пихнул «Пернач» на место и рванул вперед по коридору, пользуясь тем, что противник укрылся от своей же гранаты. Пять шагов – и он ввалился в правую комнату.