ИНТЕРВЬЮ АВТОРА ЖУРНАЛУ «ШАНСОН»
(беседа состоялась в 2005 г.)
Найти интересного собеседника, который соответствовал бы формату журнала (журнал — «Шансон — вольная песня», прим, авт.), как показывает практика, не так уж и просто, особенно если это не автор, не исполнитель, не продюсер и не директор известного артиста. Мое первое знакомство с нашим собеседником состоялось лет пять назад, и вот теперь, когда возник вопрос, с кем встретиться, чтобы поговорить о «наболевшем!», я, не задумываясь, предложил его кандидатуру. Своими взглядами и суждениями о различных движениях в русском шансоне и не только любезно согласился поделиться владелец киноконцертного клуба «Нева» Михаил Орский.
— Прошло немало времени с тех пор, как мы обсуждали тему русского шансона, но я по сей день вспоминаю и привожу в пример твое высказывание о том, что такое истинная жиганская песня. Для меня тогда это было некоторым откровением. Если я правильно понял, настоящая блатная песня — это вовсе не «Мурка» или «По тундре, по железной дороге…» а что-то лирическое, например, композиция «Березовый сок» из репертуара некогда популярного вокально-инструментального ансамбля.
— Не совсем так. Я не претендую на то, что мои слова являются истиной в последней инстанции, — это всего лишь мое мнение. Вот представь себе: камера, опостылевшие часовые, металлические миски, замкнутое пространство и прочая гнетущая обстановка… Ну кто там будет еще петь что-то по фене, рычать и так далее. В это время обычно запевает человек, обладающий голосом! Он поет красивую, мелодичную песню о чем-то хорошем. О природе, о Родине… Не о Родине вообще — о малой Родине… О матери… Хотя в этом, конечно, есть доля лицемерия. Почему-то, попадая в тюрьму, все зэки начинают маму любить, при этом не исключено, что на свободе все могло быть и по-другому, но это уже одна из загадок преступного мира и русской души вообще. В неволе все любят маму. И вот, как мы когда-то с тобой уже говорили, исполняются красивые, добрые песни. Надо учитывать и тот факт, что песня звучит, как правило, без какого-либо аккомпанемента. По большому счету, таких песен немного, но они есть. Это и есенинская «Я по-прежнему такой же нежный…», и песня, о которой мы сейчас вспомнили: «И так же, как в детстве, меня напои березовым соком, березовым соком…». Здесь есть красивая мелодия, есть настоящий, искренний стих. Конечно, совсем не обязательно, что именно какая-то из этих песен является ключевой. Просто в камерной обстановке, в отсутствии любого музыкального сопровождения для меня эти произведения более приемлемы, чем «Опять спалились на бану, опять с тобой пошли в тюрьму…». Подобный репертуар больше смахивает на оперетту. Кстати, для тех, кто не знает, я с удовольствием готов прокомментировать и само значение слова «жиган», раз уж мы заговорили о блатной, жиганской песне. Жиганы — это та прослойка преступного мира, которая вышла из дворянства, из купечества, это бывшие офицеры, то есть те, кто, являясь представителями благополучного при царе слоя, не сумели или не захотели сотрудничать с советской властью. Это достаточно образованные люди, которые стали грабить продовольственные склады, устраивать налеты на всевозможные лабазы, банки и прочее. Они выбрали для себя такую борьбу существующим строем.