— Гриш, такие дела, — загундосил торгаш. — Это мой партнер по бизнесу. Я не знал, у него оказывается «крыша» — чечены. Мне зачем вторая «крыша»?
«Партнер» по бизнесу» закурил. Григорий медленно закипал.
— Ну, что Уральский, — спросил штымпяра[142], деловито затягиваясь сигаретой — по-хорошему договоримся или мне обращаться к чеченам?
В этот момент планка у рецидивиста упала, и он пошел в атаку. Интересной психологической особенностью Григория было то, что в стрессовых ситуациях его ярость вызывали какие-то второстепенные факторы. В этот раз Уральского взбесило не то, что у него пытаются увезти коммерсанта, а то, что неведомый наглец посмел закурить в его спортзале. Получив пару оплеух, борец-ветеран с приятелем оббежали стол и вырвались из кабинета в коридор.
Не надеясь на здоровье, каторжанин вооружился, попавшим под руки, грифом от штанги кинулся за ними. А навстречу ломившимся к выходу, торговцам с улицы спускались Злодеи.
— Долби их, братва!!! — завопил Гриша.
На барыг обрушился град ударов. Сзади подскочил каторжанин и со всей дури треснул Акуле тяжелым грифом по жирной спине. И тот обосрался. Приятель его позорно сбежал, бросив товарища. Непутевого торговца пустили в душ постирать штаны. Приехавшие бригадники удивились, что в зале воняет говном. А Гриша заявил, что штанга теперь его любимый спортивный снаряд.
17 января 1994 года спортзал чуть было не превратился в арену кровавого ристалища. Уральский навсегда запомнил эту дату. Он, как обычно, приехал на тренировку к 13.00. От тренажеров авторитета отвлек звонок Германа Картузова:
— Слыхал, Гриша, друга твоего убили. Бобона.
Каторжанин не хотел верить услышанному. С легендарным бауманским бандитом он встречался всего несколько раз, но глубоко ему симпатизировал.
Около года назад в районе появилась бригадка каких-то братьев-пожарников. Уральский, как правоверный арестант, возмутился и готовился с ними расправиться. Мало того, что пожарники, так они еще были культуристами и выступали по ТВ в каком-то шоу-близнецов. Но кто-то предупредил Гришу, что они двигаются от Бобона. Уральский решил лично удостовериться в этом. Его добрый знакомец и собутыльник Сережа Толстый вызвался устроить «стрелку». Тогда-то и произошел знаменитый диалог старого пройдохи Толстого и бауманского лидера:
— Я подъеду на белом линкольне.
— А я на синем троллейбусе.
Встретились на Белорусской. Из шикарной тачки вышел Владислав Виннер. Рецидивиста поразил его внешний вид. Бобон показался ему похожим на героя голливудских боевиков. Умное, насмешливое лицо. Отнюдь не короткие, как было принято у братвы, рыжеватые волосы. Элегантный клубный пиджак. Короче, красюк Европы, крем-брюле! Рядом с ним Гриша в своих китайских «слаксах», кожаной куртке и кепке восьмиклинке выглядел безнадежным неандертальцем. Через окошко линкольна Уральский впервые увидел на сиденье спутниковый телефон величиной с увесистый портфель. Но Владислав никак не демонстрировал свое превосходство. Разговаривал подчеркнуто уважительно и доброжелательно. Оказалось, что братья — пожарники в натуре работали от «бауманских».