Но день еще не закончился. Каторжанин малость оклемался от горестных мыслей и встал размяться за теннисный стол. Сыграть ему не дали. Со второй партией коптевских в зал прибыл Сергей Зимин.
— Нужно учиться ездить колонной, — выговаривал он по ходу своим спутникам.
То есть коптевские планировали массовую карательную операцию по подавлению бригады Уральского, но потерялись между собой по дороге и приехали частями.
Одетый в длинный, до пола, белый плащ он, молча, укоризненно смотрел на Григория. Сработало.
— Бля буду, Сережа, это не наша работа, — закиксовал каторжанин.
— Тебе пора познакомиться с Сашей Наумом. Съездим?
— А чего не съездить? — вздохнул Гриша: съездим.
Он не взял с собой никого из своих ребят и отчаянно уселся в машину Зимина. Дорога не заняла много времени. От силы пятнадцать минут. Все рядом. От «Речного» до клуба им. Петра Алексеева…
— Чего такой «убитый», — поинтересовался Зимин.
— Бобона больше нет. Жалко, — горестно отозвался Григорий.
— Ты сам-то веришь в то, что говоришь? — раздраженно отреагировал коптевский авторитет.
Так и доехали…
В какой-то захудалой каморке Уральский впервые увидел лидера коптевской ОПТ Сашу Наума. Бывший борец со стадиона «Наука», завязавший со спортом из-за перелома позвоночника, весь покалеченный до кучи в серьезной аварии, Наум переживал не лучшие дни. Грише он разительно напомнил батьку Махно в исполнении Бориса Чиркова из незабвенного киношедевра «Александр Пархоменко». Такой же маленький, длинноволосый и… на глушняк «убитый» чем-то запретным. Сказать, что рецидивист был разочарован, значит, ничего не сказать. После элегантного Бобона и монументального Каленого лидер коптевских совершенно не смотрелся. Речь его была невнятной. Они сидели как-то в пол оборота друг к другу. Рядом стоял Зимин. Ни чая, ни кофе Уральскому не предложили, что противоречило босяцкому этикету, до которого Григорий был столь охочь.
Разговор пошел какой-то вялый. Наум зачем-то предложил Грише сделать загранпаспорт. В какой-то момент каторжанину надоело слушать бубнеж Наума, он четко зафиксировал: «Я — Сокольнический». И просто уехал.
Уральский сразу позвонил в парк. Блатарь Антон поднял нешуточный кипеш:
— Ты не в гостях был!!! Тебя вывезли!!! Надо делать обратку!!! Все поедем!!!
Но Каленый поступил проще. Он попросил Борю Бампера набрать Науму. Тот считал сокольнического бандита своим другом. Они вместе наводили движуху на заре рэкета.
— Тут достал всех ваш Гриша, — объяснил свои действия коптевский лидер — я, говорит, тут родился, вырос и буду со всех получать. Мы хотели его «шмякнуть».