.
О’Конски объяснил это решение «постыдной политикой умиротворения красных из Москвы и из нашего госдепартамента и министерства торговли» [326]. Однако рассерженный конгрессмен напрасно зачислял всех опасающихся подрыва морального престижа США в глазах общественного мнения своей страны и мира в «красные». Скорее он сам со своими единомышленниками проявил неосмотрительность, добившись обсуждения «Испанского вопроса» в конгрессе. Все, что касалось мер по стабилизации франкистского режима, госдепартамент предпочитал не предавать широкой гласности, а тем более обсуждению в конгрессе, не всегда управляемом. И не случайно, что все соглашения с Испанией вплоть до самой смерти Франко не выходили из рамок статуса «исполнительных», т. е. не подлежащих ратификации в конгрессе.
Не прошел незамеченным и визит М. Тэйлора 30 марта 1948 г., по поводу которого вашингтонский корреспондент газеты «Le Monde», заметив, что смятение в связи с исключением Испании из «плана Маршалла», улеглось, с уверенностью писал, что «в Вашингтоне полагают, что интерес к проблеме Испании не убавился и утверждают, что визит Майрона Тэйлора в Испанию тесно связан с этим интересом». Корреспондент отметил, что особое значение Испании придают в министерстве национальной обороны. Корреспондент «Le Monde» не ошибся.
В начале октября 1948 г. Мадрид посетил председатель комиссии сената по делам вооруженных сил республиканец Ч. Герни. Во время визита к главнокомандующему испанской армией генералу X. Вигону сенатор и сопровождавшие его офицеры пытались выяснить отношение испанского правительства к возможности использования Соединенными Штатами некоторых испанских морских баз, в частности Барселоны, Кадиса и Картахены, а также ряда военных аэродромов, в том числе и на Балеарских островах. Сенатор проявил неожиданную «широту» взглядов, заявив, что «нам не приличествует указывать другим странам, какого рода правительства они должны иметь» [327].
Герни был принят в Эль Пардо. Франко согласился, что пришло время для установления сотрудничества между Испанией и Соединенными Штатами, но вместе с тем настаивал на том, чтобы обязательными предварительными условиями этого сотрудничества должны стать принятие Испании в ООН, распространение на Испанию помощи по «плану Маршалла» и возвращение послов стран Запада в Мадрид [328].
4 апреля 1949 г. в Вашингтоне состоялось формальное подписание договора, учредившего НАТО. Испания не была включена, хотя специально было оговорено, что она, равно как и Западная Германия, могут быть приняты в НАТО «в определенное время». Однако обещание открыть в будущем двери в НАТО для Испании вызвало резко отрицательную реакцию западноевропейской печати. Внешнеполитические обозреватели ведущих газет Запада объясняли это тем, что Испания — такая, какой она продолжала быть, — одним своим участием в НАТО способна скомпрометировать организацию, в преамбуле устава которой записано, что государства, вошедшие в нее, поддерживают принцип «демократии, индивидуальной свободы и законных норм».