— Ты выполнил своё? — спросила Ванда у товарища.
— Да, — всё так же сердито отозвался Талл, — хоть ты объяснишься, Синхелм? О чём причитала Лейвр? Что за обвинения? Ты попала в неприятности? Расскажи.
— Тут нечего рассказывать. Но я благодарна за твоё участие, — вздохнула девушка.
— Ванда!
— Амиас хотел, чтоб я просила его помочь с заданием. Ивон в свою очередь хотела, чтоб я просила и за неё.
— Но ты не пошла к нему?
— Нет. Не собираюсь играть в эти игры. Это глупо и бесчестно.
— Получается, Барт запал на тебя, а ты его отшила, Синхелм? — довольно усмехнулся Шагрим.
— Ты находишься в каком-то другом измерении? Я говорю одно, а ты слышишь совсем другое, — возмутилась девушка.
— Я как раз слышу то, что нужно, — поспорил Талл.
— Я не нравлюсь ему. И не настолько глупа, как могу казаться, — сухо пояснила Ванда, — Амиас просто выбрал новую «забаву» на этот год. Поддаваться ему я не стану. Даже это глупое задание выполняла только потому…
О своём положении в Арде Ванда говорить не могла. И немало злил тот факт, что вынуждена была подчиняться негласным правилам академии, лишь бы не вылететь отсюда в некромантские объятия выбранного отцом жениха. Но теперь, когда с Рэйваном был заключён новый договор, она могла не бояться угроз с его стороны. Если Ивон действительно получила задание, которое невозможно выполнить, то и она своё не завершит. Барт повеселится, доставая её, а Лейвр оставит в покое. Это всё, что могла сделать для подруги.
— Неужели гордость имеет такую цену, Талл? — посмотрела она на товарища, — почему так сложно отстоять свою честь и принципы, и при этом не подставить под удар тех, кто оказывается рядом?
— Сейчас я могу ответить только то, что готов держать удар, Синхелм, — Шагрим в этот раз был непривычно серьёзен, — но отвечаю я только за себя. Что касается Ивон, то она ранимая девушка, как, впрочем, и ты, только не скрывает этого. Но она не может требовать от тебя унизиться ради собственной выгоды. Не ты виновата в том, что Амиас — скот. Ивон остынет и поймёт это. А мы поможем. Или сделаем ещё хуже…
Он подмигнул Ванде, вновь поморщась от занывшей ссадины.