— Что ты хочешь этим сказать? — сердито обернулась к нему Ванда.
Что-то в словах Барта встревожило её, оставаясь странным непонятным ощущением где-то на границе сознания.
— Это зрелище можно назвать красивым, и оно даже может испугать того, кто никогда с ним не сталкивался. Но это пламя бессильно, а лепестки яльмара слишком нежны, чтобы причинить вред хоть кому-то. Всё это — обман природы. Иллюзия, Синхелм. Так и ты, лишь красивый цветок, который в один прекрасный, или не очень, день, может растерять все свои лепестки.
— Не ошибись сам, Амиас, — Ванда сдержала волнение, — огонь больно жжётся и ему свойственно оставлять неприглядные шрамы.
Не желая и дальше спорить, а затем получать нагоняй от Хэйла, она повела кланкей мимо Восточной части замка. Барт, конечно же, обогнал её, едва не задевая и уносясь вперёд. Пытаясь выровняться, Ванда вновь глянула на солнце, будучи мгновенно ослеплённой. Она зажмурилась со всей силы, чувствуя, как глаза увлажнились. Но яркий свет не пропал, искрясь, разливаясь в сознании оттенками тёмного золота, плавясь и окутывая её своим сиянием. Ванда тряхнула головой, пытаясь прогнать пугающее видение, но добилась лишь того, что оно увлекло её ещё сильнее.
— Смелее… — тихим эхом звучал чей-то голос.
Едва слышимый, он заставил сердце бешено колотиться и Ванда пробормотала команду кланкею, веля спуститься. Чувствуя под ногами твёрдую землю, всё ещё ослеплённая, она схватилась за голову, кружась на месте и не понимая, где находилась.
— Ещё шаг… ну же…
Эта улыбка и протянутая ладонь… Всё словно во сне, возникало и растворялось в ярких всполохах. Кому они могли принадлежать? Ванда шагнула, слушая голос и не понимая, почему так безоговорочно доверяла ему. Ощущение было тревожным и вместе с тем таким упоительным, что задержала дыхание, протягивая руки вперёд. Как странно, такие маленькие ладони, словно она вновь была ребёнком… И босые ноги, робко ступавшие по гладкому, сверкавшему цветочному ковру. Он устилал всю землю между высокими черневшими деревьями. Аромат был сладок и кружил голову.
— Смотри, сама природа празднует с тобой и освещает твой путь. Каждым лепестком, и своим светом. Ступай же, не боясь. Шаг за шагом…
Ванда снова со всей силы зажмурилась и широко распахнула глаза. Проклятье… Стояла на самом краю пруда. Она дрожала всем телом, садясь на берегу и пытаясь прийти в себя.
— Что? Что это было? — губы не слушались, и девушка окунула руку в холодную воду, затем обтирая покрытое испариной лицо.
Это принесло некоторое облегчение, и Ванда снова умылась. Что за видение? Слова Амиаса так подействовали на неё? Или она сходила с ума? Или, что куда более волнующе, чем простое сумасшествие, это её утерянные воспоминания? Обрывки событий из детства, которое напрочь забыла? Но если права, и если память по неизвестной причине решила возвратиться к ней, то что увидела? Чей голос слышала? Это был отец? Фемир возил её в томаринские леса? Кого мог навещать на этих землях? Или всего лишь свернули по пути? Разбойник Яр мог что-то знать об этом, ведь знаком с Фемиром. Стоило расспросить его как следует…