— Ты уверен? — Я все-таки позволила себе улыбнуться, чуть-чуть, и Паршин резко отодвинулся. — А до меня дошел слух, что ты, родной, как раз в моих услугах и нуждаешься.
Он потряс головой и зажмурился в тщетной надежде, что это поможет и я исчезну, словно неприятная галлюцинация, потом приоткрыл один глаз. Увы. Я исчезать не собиралась.
— О чем вы? — теперь он говорил почти жалобно. — Я не понимаю.
— Хочешь, чтобы я объяснила? Хорошо. — Я стерла с лица улыбку и заговорила сухо и деловито: — Заинтересованным лицам стало известно, что вы, Валентин Григорьевич, ищете специалиста для выполнения некоего специфического заказа. А моя область деятельности — быть посредником в таких делах.
Я сделала паузу, но никакой внятной реакции на свои слова не дождалась. Паршин тупо таращился на меня и молчал. Хорошо, я буду еще более откровенна.
— Насколько мне известно, у вас появились некоторые проблемы, которые я могу помочь решить. За соответствующую плату, разумеется.
— Проблемы? — наконец у него прорезался голос. — Что вы имеете в виду?
— Скажем так: безвременная и трагическая кончина компаньона пришлась бы вам очень кстати. Намек понятен?
Глаза Паршина округлились. Он выставил вперед ладошки и забормотал испуганно:
— Да вы что! Вы с ума, что ли, сошли? Ни с того ни с сего врываетесь ко мне в машину и предлагаете убить Ваньку! Нет, вы ненормальная, точно, чокнутая! Как вам такое в голову пришло?
— Ошибаешься, родной. Я ничего не предлагаю, я только помогаю решать проблемы. Но! — Мой указательный палец снова закачался перед лицом Паршина. — Тем, кому моя помощь не нужна, я не навязываюсь. Прощай, родной.
Я приоткрыла дверцу машины, собираясь выйти, но Паршин схватил меня за рукав:
— Стойте!
Я медленно повернула голову, посмотрела на тонкие пальцы, вцепившиеся в зеленый рукав моего пуховика. Медленно перевела взгляд на Паршина. Он побледнел и торопливо отдернул руку.
— Простите. Но я действительно не понимаю… Откуда вы… откуда вы знаете? Про меня и про Ивана?
— О чем ты, родной? — Я засмеялась ему в лицо. — Ты всерьез рассчитываешь на ответ?
— Всерьез. — На этот раз Паршин не дрогнул. Лицо его приобрело деловое и сосредоточенное выражение, словно он решал сложную задачу. — Потому что дело серьезное. А я вас не знаю.
— Естественно, — согласилась я. — Ты меня не знаешь, я тебя тоже. А зачем нам это? Если мы не договоримся, то не увидимся больше никогда. Если договоримся… ты этого хочешь?
— Нет, — быстро ответил он. — Да. Подождите я… я не знаю. Я не готов сейчас с вами говорить.
— Бывает, — равнодушно кивнула я и распахнула дверцу. — Хорошо, продолжим разговор позже. Возможно, продолжим.