Около шести вечера Джейк вышел из своей комнаты и увидел, что Эйвери уже проснулась, собралась на бал и стоит у окна в гостиной, глядя на город. Повернувшись, она тихо сказала:
– Я очень ценю то, что ты уделил мне так много времени. Два последних дня были самыми лучшими в моей жизни. Спасибо, что дал мне возможность познакомиться с Парижем!
Эйвери выглядела настолько потрясающе в купленном сегодня платье, что Джейк на пару мгновений утратил дар речи и лишь потом пробормотал:
– Не стоит благодарности, – и неожиданно для самого себя выпалил: – Ты такая красивая!
Она отвела взгляд и поправила сползший с обнаженных плеч палантин.
– Спасибо. За этот наряд заплатила твоя мать, но я собираюсь отправить ей чек.
Джейк мог бы возразить, что его мать не обналичит чек, ведь она расценивает платье как подарок. Но тут он понял, что Эйвери этими словами пытается увести разговор в сторону. В душе Джейка всколыхнулось какое-то первобытное мужское чувство. Эйвери не помешает ему говорить ей комплименты!
– Ты знаешь, о чем я. Речь не о платье, а о том, как красива ты сама.
Она покачала головой.
– Ты говорил мне это миллион раз.
– В постели. Но это другое дело.
– Значит, раньше ты не считал, что я красива и одетая?
Джейк рассмеялся.
– Ты все сумеешь вывернуть по-своему.
Прежде Эйвери никогда не смущалась, выслушивая его комплименты. Но в дни их короткого романа красивые слова легко и бездумно слетали с губ Джейка, а сегодня он произнес их от всей души. И Эйвери они явно понравились, даже если ей не хотелось это признавать.
– Тебе не удастся испортить мне настроение. Сегодня я собираюсь посетить бал вместе с самой привлекательной женщиной в этом городе. Я планирую хорошенько повеселиться. – Джейк жестом указал на дверь. – Лимузин уже ждет.
Словно два незнакомца, не сказав друг другу ни слова, они прошли по коридору, спустились на лифте в вестибюль. Но, выйдя на улицу, Джейк взял Эйвери за локоть.
Сев в машину, она спросила:
– Значит, ты не знаешь, чего ожидать на балу?
Джейк ответил:
– Нет. – И в кои-то веки отсутствие четкого плана действий не вызвало у него тревоги.
Он не беспокоился о матери, не думал о людях, с которыми ему предстоит встретиться на балу. На душе было необыкновенно легко. Рассказав Эйвери о своем отце, Джейк почувствовал себя лучше. Это было странно, но ему нравилось необычное ощущение того, что впервые в жизни он может полностью расслабиться.