5
Но на следующий день Браджеш Сингх не появился ни на обеде, ни на ужине. Не видела его Светлана и в коридоре.
— Господина Сингха перевели в другую больницу, — сказали ей в канцелярии, когда она спросила про индийца.
Теперь ей казалось, что в больнице всегда темно.
К счастью, Светлана скоро выздоровела. Вернулась домой, ходила на дочкины танцевальные конкурсы, следила за успехами сына Иосифа, медика. Бывала она и в кино (большим открытием стал для нее чешский режиссер Милош Форман). Светлана читала «Бхагавадгиту», а дочитав, взялась за нее снова, чтобы лучше понять. Она приглашала знакомых на чай в свою большую квартиру с видом на Москву-реку. Однако ее никогда не покидало ощущение пустоты.
6
Цветущие розы, жасмин, гибискус, пение птиц, неумолчный треск цикад, а в Москве снег, слякоть. В ноябре, через месяц после выписки из больницы в Кузнецове, врачи послали Светлану в Сочи к Черному морю, поправить здоровье, подышать теплым солнечным воздухом.
В столовой ей дали место за длинным столом, где сидели одни русские; стол иностранцев был в углу у стены. Не успев даже толком освоиться, она сразу поняла, что попала на курорт для партийной элиты: вокруг одни лишь скучающие лица коммунистического начальства.
Пообедав, Светлана собиралась встать из-за стола, как вдруг кто-то сзади закрыл ей руками глаза и пропищал по-английски:
— Угадай, кто я?
— Катя, — ответила Светлана совершенно нелогично, потому что голос был вовсе не девичий, а ее пятнадцатилетней дочери Кати, с которой они попрощались утром в Москве, в Сочи быть не могло.
Неизвестный убрал руки, и Светлана увидела смеющееся загорелое лицо Браджеша Сингха. Светлана изумилась. Разве так бывает? Вот это совпадение! Впрочем, если бы она хорошенько подумала, то сообразила бы, что больница в Кузнецове направляла всех своих пациентов именно сюда, в медицинский центр на юге России, так что никакого случайного совпадения тут не было.
Они сразу отправились гулять к морю, словно и не было нескольких недель разлуки.
Светлана дала понять, что манера Браджеша здороваться показалась ей фамильярной.
— Это оттого, Швета, что у вас глаза цвета Ганга. Раньше я думал — Ганга в период дождей. А теперь вижу, что это изумрудный цвет реки в солнечный день. А Ганг течет в городе, где я родился. Так что в вас я, можно сказать, увидел родной дом, — объяснил он радостно.
Светлана сказала себе, что европеец никогда не произнес бы подобных слов — они показались бы ему пошлыми, напыщенными и сентиментальными.
— А что такое Швета? Меня ведь зовут Светлана, хотя друзья и называют Светой.