— А ты купи лицензию, — вступила в разговор четвертая, судя по голосу, самая молодая, — да и топчись там.
Голос показался Юрию Андреевичу настолько знакомым, что он замедлил шаг и поневоле взглянул на девицу. В свете фонаря он с удивлением разглядел лицо. Это была Парфентьева. В Брянцеве взыграл педагог.
— Настя? Что вы тут делаете?
— Ха, Маркиза, он тебя знает, — удивленно сказала одна из путан. — Везет же некоторым. И в зверинец она не попала, и в такой глухой час знакомый попался.
Девушка же явно не узнавала Брянцева. Скорее всего в этом мире они не были знакомы. Она старательно морщила лобик, роясь в памяти, но, так ничего и не припомнив, как можно более завлекательным тоном ответила:
— Я, дяденька, тебя жду. Уж и замерзла вся, а ты все не идешь и не идешь. Пойдем погреемся?
Она подмигнула многообещающе. И продолжила воркующе:
— Цена та же, папик, полтинничек – час, ночь – двести.
"Да она же пьяна", — ужаснулся наш учитель литературы.
— Как тебе не стыдно! — начал было он.
— А что, дорого, папик?
— Да у него и бабок нет, наверное, — встряла одна из подруг.
Тут до Юрия Андреевича дошло, что он не у себя дома, всетаки, но по инерции он все же произнес:
— Тебе же завтра на занятия, а ты тут что делаешь?
— Ну вот, я думала это – веселый дяденька, который хочет немножко развлечься, — обиженным тоном начала Настя, — а оказалось, что это – еще один моралист-воспитатель.
Закончила она фразу уже значительно сердитей, а дальше просто перешла на злобный тон.
— Что тебе до моей учебы, козел! Я что для собственного развлечения топчусь здесь, в ожидании вонючих типов, вроде тебя? Да если я не буду ходить сюда, кто мне оплатит учебу? Безработный папаша, который ищет правду на дне бутылки? Заплати за меня, а не воспитывай. Сам-то ты откуда сейчас выполз, педик несчастный.
Виталя, — обратилась она к кому-то, стоящему за спиной Брянцева, — этот голубой кретин воспитывает меня.
Юрий Андреевич обернулся и увидел перед собой молодого крепкого парня в кожаной косухе. Он узнал его. Это был тот самый юноша, что в их мире привозил Парфентьеву каждое утро к колледжу.
Похоже, что в этом мире удача обошла его стороной, а иначе зачем бы ему выступать в роли сутенера своей подружки.
Молодой человек играл желваками и неторопливо надевал на правую руку кастет.
— Че? Какие проблемы, дядя? — спросил он обещающим неприятности тоном.
И надо честно признаться, что наш незадачливый парамирик в очередной раз пожалел, что попал в это параллельное пространство.
Позорный страх овладел им. Страх интеллигентного, хорошо воспитанного человека, когда он неожиданно сталкивается с ничем немотивированным насилием. И состоял этот страх из неуверенности в своих силах, из боязни физической боли и из осознания того, что его могут унизить.