До города добрались, как и рассчитывали, под вечер. Типичная провинция со своей размеренной, но всё же военной жизнью. Сюда, на Урал, путём колоссальных усилий эвакуировали промышленность из охваченных войной частей огромной страны. Здесь создавали оружие и готовили кадры для фронта.
«А в принципе, почему бы и нет? – вдруг совершенно неожиданно подумал Истомин. — Инструктором в школу снайперов Опыт-то есть, да ещё какой. Всё же больше пользы будет, чем куда-либо на завод. Квалификация-то в ремесленном деле нулевая. Заново учиться придётся. Хотя, можно и на завод, если учесть, что там сейчас и дети у станков стоят, по полторы-две нормы за смену выдавая. Но это уже будущее покажет. Хотя варианта с возвращением на службу в какой-либо военной школе тоже исключать не стоит».
Водитель подвёз их прямо к воротам, попрощался и уехал. Оля толкнула калитку, и они вошли во двор. Истомин с интересом окинул взглядом своё новое жилище. Дом двухэтажный. Деревянный верх, кирпичный низ. В таких до революции купцы или состоятельные служащие жили. И в этом наверняка тоже какой-нибудь, как при советской власти говорить стали, буржуй жил. Сам наверху, а внизу прислуга. Дворник, кучер, повар. Возможно, целая семья в прислугах ходила. Раз первый этаж, где он теперь жить будет, в виде квартиры спроектирован. Во всяком случае, бывший владелец был человек небедный, — сделал вывод Истомин, обратив внимание на находящуюся в задней части занятого теперь огородами двора конюшню.
— Так, папа и мама на работе, Лиза и её мама тоже. Значит, мы сегодня встречающие.
— Вася, там над дверью запасной ключ.
Истомин пошарил за облицовкой.
— Есть, вот он. Заходи.
Квартира оказалась небольшой. Две комнаты и кухня с довольно внушительных размеров изразцовой печкой. Обычная мебель стол, книжный и платяной шкаф, две кровати, диван, буфет. «Да, это не наше питерское жильё, — констатировал Истомин. — Ну так и мы теперь не дворяне. Так что, будем соответствовать».
— Ох ты, а это откуда?
— На верхней полке книжного шкафа лежала…
Истомин не поверил своим глазам —«Неужели та самая? Моя скрипка?»
Оля, открыв дверцу, достала инструмент здоровой рукой.
— Я до войны на ней хорошо играла, а теперь…
— И теперь будешь, — как можно увереннее заявил Истомин, — только потренироваться надо.
— Давно увлекаешься?
— С восьми лет, а вообще эта скрипка очень старая. Сколько себя помню, всегда у нас была.
«Точно – моя», — резюмировал Истомин.
Скрипку ему подарили родители на день рождения в десять лет, на первый юбилей, так сказать. И играл он на ней виртуозно. Мама даже подумывала о консерватории, но он всё же предпочел военную карьеру музыкальной, оставшись верным семейной традиции. «Ну надо же, привет из прошлого. Но как она здесь оказалась Не иначе родители в память о погибшем сыне сберегли, иначе зачем было тащить с собой из Питера через полстраны этот, в принципе, не представляющий никакой особой ценности музыкальный инструмент А если попробовать поиграть»