А с учётом кружечки кофе и зрелищем длинноногих красоток, с весёлым визгом поливающих друг друга водой, так и вообще – просто обязательным!
Надо же стресс снять перед важным делом!
Решено!
Выбираю Третью платформу и прыгаю.
– Диспетчер! Диспетчер! Эй, живые тут есть? – Принимаюсь вызывать платформу едва выйдя из прыжка: – Спите вы тут все, что ли?
– Не ори, – ответивший мне голос был и вправду с налётом хрипотцы, слово его обладатель сладко дремал, откинув спинку кресла назад до упора.
– Чего надо? – Сопроводив свои слова громким зевком диспетчер повторил свой вопрос: – Ну? Чего надо, говорю?
Вот же пень старый! А то ему не ясно, чего ради я в эту дыру припёрся.
– На мойку я. Посадку давай.
– Пятая платформа, – очередной зевок дополняется щелчками тумблеров: – Туда греби. Справа… Сам…эээ, – зевок: – Увидишь. Конец связи, – последние слова он выговаривает с явным усилием – сон вновь готовится захватить его в свои объятья и у диспетчера нет ни малейшего желания вступать в борьбу с этим противником.
– Ну к пятой, так к пятой, чурбан ты сонный, – бурчу я, убедившись, что связь отключена – зачем за зря злить человека? Нет-нет, а до моих ушей доходили слухи о пилотах, сумевших каким-то образом навлечь на себя гнев этого клана. Да-да, именно так – клана. А как иначе объяснить, что тем бедолагам не давали посадки ни на одной Станции, или Платформе? Докапывались, мурыжили, изводили вопросами – и, что немаловажно, вне зависимости от того в каком кантоне такой пилот оказывался. Везде – как под копирку. Может это и вправду были страшилки, распускаемые самими диспетчерами, может нет, но вот проверять правдивость этих легенд мне не хотелось.
Тем более на своей шкуре.
Пятую площадку я обнаружил быстро – едва приблизился к орбиталке. Да и не увидеть её мог либо слепой, либо конченный женоненавистник, ну, или, полный импотент. Я, к моему счастью, ни к одной из этих категорий не относился, а потому, стоило только в моём поле зрения оказаться изображению легко одетой юной особы, лежащей на спине со слегка, я бы даже сказал, приглашающе раздвинутыми ножками, сразу понял – мне туда. На платформу, то есть.
И не надо плохо думать. Я корабль мыть иду.
– Ты к нам, красавчик? – Проворковал приятный мужскому слуху голосок, когда я завис в паре сотнях метрах от девицы: – Ой! А чумазенький-то какой! Ай-ай-ай! Ну и грязнуля к нам пожаловал!
– Эээ… Ну у вас же мойка? – Сглатываю – плиты ангара начинают раздвигаться, а вместе с ними расходятся в стороны и ножки юной особы.
– Именно, сладенький!
Судя по раздавшемуся звуку, девушка захлопала в ладошки, радуясь моему визиту.