Хочу воспеть свободу миру,
На тронах поразить порок!
Иван Евдокимович дал Саше тетрадь под строжайшим секретом и только на один день. На ночь Саша спрятал ее под подушку – говорят, это помогает запомнить стихи на всю жизнь…
Наконец-то… Ну конечно, это он! Громкое шарканье – Иван Евдокимович снимает калоши. Хриплый кашель – разматывает шарф. Тяжелые, спотыкающиеся шаги – поднимается по лестнице.
Саша открыл дверь в тот момент, когда Иван Евдокимович хотел постучать. Высокий, небрежно одетый, в смятых, несвежих воротничках, с длинными, до плеч, прямыми космами волос, он стоял перед Сашей, красный с мороза, и потирал крупные шершавые руки.
– Я, кажется, опоздал, – проговорил он, сильно окая. – Прошу прощенья…
– Здравствуйте, Иван Евдокимович, я так ждал вас сегодня! – отвечая на приветствие, воскликнул Саша. – Будем заниматься в маленьком кабинете, туда папенька не придет.
Они быстро прошли в маленькую комнатку, где стояли электрическая и пневматическая машины, земной и небесный глобусы, а на стенах висели географические и исторические карты: физическая карта полушарий, карта древней Греции, политическая карта Европы…
– Иван Евдокимович, я велел вам кислого квасу приготовить, – сказал Саша, указывая на запотевший стеклянный кувшин.
Иван Евдокимович ласково улыбнулся и провел рукой по всклокоченной бороде и усам.
– Спасибо, мой юный друг, – говорил он, усаживаясь за маленький желтый столик, весь изрезанный и исчерченный перочинным ножом. – Есть у меня такая слабость – запивать гекзаметры кислым квасом…
Иван Евдокимович Протопопов уже второй год учил Сашу русскому языку, истории, географии, арифметике. Первое время он приходил в отчаяние от невнимательности и рассеянности своего ученика. Но вот однажды – учитель и ученик хорошо запомнили этот день – Иван Евдокимович, вместо того чтобы читать урок по учебнику, стал рассказывать его своими словами. Они проходили тогда историю древнего Рима. Иван Евдокимович рассказал Саше легенду о Ромуле и Реме, о волчице, вскормившей мальчиков. Он говорил спокойно, неторопливо, с будничными подробностями, словно произошло все это на днях, в какой-нибудь соседней губернии и он, Иван Евдокимович, был этому свидетель.
Саша слушал, и ему казалось, что деревянное корытце с новорожденными близнецами Ромулом и Ремом плыло не по Тибру, а среди живописных берегов Москвы-реки. И луг, с которого схлынули волны разлившейся реки и куда вынесло корытце, находится где-то возле Васильевского. И волков в Васильевском было много, а уж дятлы, которые приносили Ромулу и Рему пищу и охраняли их от всяческих бед, жили в Васильевских лесах чуть ли не на каждом дереве.