– Я рассказала тебе, что меня бросил жених, так что считай это равноценным обменом информацией.
– Вряд ли, ведь мой разрыв с Тифф произошел много лет назад. Намного раньше, чем то, что случилось с тобой. Но ты справишься, – помолчав, добавил он.
– Но такие вещи меняют человека. Я имею в виду, в общем, – поспешно добавила Ава, заметив, как он нахмурился.
– В моем случае произошедшее пошло мне на пользу.
– Безусловно, – кивнула она и немного помедлила. – Не хочешь убраться отсюда? Эти рождественские песенки начинают действовать мне на нервы. А Дедушка Мороз продолжает смотреть на каждую хорошенькую женщину, проходящую мимо, так, что это грозит разрушить мои детские воспоминания.
– Ладно, поехали.
На улице вечерело, и на ярмарке зажглись праздничные огоньки.
Для Ноа настоящее Рождество чувствовалось именно здесь, в Южной Африке. Пусть дома не было Дня благодарения и снега, которые свидетельствовали о приближающемся Рождестве, но здесь витал его дух. В конце ноября в магазинах начинали звучать рождественские гимны. По всей стране в самых необычных публичных местах появлялись красиво наряженные елки и зажигались огоньки. И семьи собирались, чтобы вместе отметить этот праздник.
Отец обожал Рождество, хотя стал его ревностным почитателем только через год после смерти матери Ноа. Но с тех пор они всегда встречали его вместе.
Так что, возможно, дело не в самом празднике, а в том, что Кирку нравилось проводить время со своим сыном.
– Не так уж и плохо, – прервала его мысли Ава.
– Что? – растерялся Ноа.
– Все эти огоньки и гирлянды. Они создают вполне праздничную атмосферу.
– Не спорю.
– Тогда почему ты хмуришься?
– Я думал об отце. – Он услышал ее незаданный вопрос и понял, что уже второй раз за вечер упоминает Джайлза-старшего. – Он любит Рождество.
– Я знаю.
– Откуда?
– С тех пор как я познакомилась с тобой, я в курсе, что Кирк обожает этот праздник. И мы теперь друзья с ним, или ты забыл? Мы вместе наряжаем его елку.
Ава улыбнулась, и он чуть развернулся к ней, чтобы поймать эту улыбку.
– Мы с тобой тоже нарядим елку, когда вернемся домой.
Удивительно, но он говорил о «доме» как о свершившемся факте. Словно не было всех этих лет скитаний, когда он странствовал по свету, фотографируя окружающий мир, начиная от фауны и заканчивая гражданскими войнами, пытаясь понять, нужен ли ему этот самый дом.
Она повернулась к нему, и расстояние между ними стало настолько незначительным, что мысли Ноа вдруг оказались на опасной, запретной территории, куда они вторгались всего один раз.
Нет, уже дважды, подумал он, посмотрев в глаза Авы.