— Ты обещал, что он не будет мучиться! — выкрикнула я в лицо Палачу.
— Неужели? Я не обещал такого. Я всего лишь добился твоего признания о том, что тебе не хотелось бы смотреть на его мучения, но не говорил, что расправлюсь с ним безболезненно. Газ ядовитый, но убивает практически мгновенно. Всего несколько минут страданий перед смертью, не так уж много. Разве это сравнится с предательством?
— Ты мерзкое, отвратительное чудовище. И лжец!
Палач схватил меня за локоть:
— Не смей называть меня лжецом и для начала прокрути в своей маленькой головке недавно сказанное мною. Или от полученного удовольствия у тебя отключились мозги?
— Мне не нравится то, что ты со мной вытворяешь… Ты злобный, бездушный Палач!
Палач рассмеялся. Моя гневная тирада не произвела на него никакого впечатления, но он схватил меня и перекинул через плечо.
— Ты маленькая лживая сучка, Тайра. Меньше минуты назад ты таяла от моих прикосновений, постанывая так сладко, что встал бы даже у мертвеца…
Палач нёс меня к себе, не обращая внимания на то, что я брыкалась и вопила изо всех сил, пытаясь вырваться. Бесполезно. Кто он, а кто я? Он донёс меня до своих комнат и бросил на диван в гостиной, нависнув надо мной.
Я попыталась ударить его кулаком по лицу, но Палач перехватил руку и завёл за голову, схватил вторую руку и замкнул их над головой.
— А теперь расскажи мне, насколько сильно тебе понравилось, как я тебя ласкал.
— Нет! Ни за что. Ты и твои прикосновения мне противны. Жестокая тварь!
Палач ухмыльнулся:
— Вчера ты так не считала, когда сидела у меня на коленях и целовала меня своими губами… Поцелуй меня еще раз, и я буду считать, что не слышал ничего сказанного тобой ранее.
— Целуйся с зеркалом, — зло выкрикнула я, пытаясь освободиться из-под него.
Упрямая маленькая сучка! Несколько минут назад дрожала от моих прикосновений, негромко постанывая от удовольствия, и отрицает это. Бросила в глаза несколько слов, думая, что заденет меня этим. Бездушный Палач… Девочка, из твоих уст оскорбления звучат, как песня.
Выражение её лица сменилось с растерянного и виноватого на брезгливое, едва увидела своего дохлого дружка. А дружка ли? Хиру не врал, не мог врать под действием сыворотки, но вот Тайра… Вполне. Кто знает, вдруг он вызывал в ней не только дружеские чувства, но и что-то большее. Иначе от чего ей было так бурно реагировать на его труп?
Меня бесила только одна мысль о том, что эта птичка могла желать кого-то, думать и сожалеть о его кончине. Нет, не такой смерти заслуживал этот трусливый выродок… Тайра обратилась к нему за помощью, а он выдал её местонахождение, собственноручно сплавляя в руки Архитектора. Он заслужил как минимум несколько часов мучений перед смертью только за то, как именно могли воспользоваться Тайрой. Слухи об оргиях Моруна говорили сами за себя.