Я представила его сидящим здесь, в кабинете, с бегающими по сенсорной клавиатуре пальцами, вбивающими данные. И рассмеялась. Так нелепо это выглядело… В тишине комнаты мой невеселый смех прозвучал неестественно громко. Нет, на него это не было похоже.
Скорее всего так поступал Сомерс, которого все называли Архитектором. А Палач — он совсем другой, навряд ли он помнит о своих жертвах уже на следующий день. Хищники не убиваются по сожранной ими добыче и, едва почувствовав голод, вновь выходят на охоту.
Мысли против воли в который раз вернулись к недавним событиям, заставив полыхнуть щеки жаром. Прикосновения Палача были чересчур волнительными и обжигающими, невозможно было не отозваться на них. Моё тело, сотрясающееся от дрожи наслаждения, и громкие стоны, едва не переходящие в крики… Его лицо, подёрнутое сладкой мукой экстаза…
Даже маске не удалось скрыть, насколько Палач сам кайфовал от происходящего и заставлял меня испытывать то же самое, дразня и распаляя, доводя касаниями пальцев до предела… Не хотелось думать о Палаче, надо было выкинуть его из головы и постараться изгнать память о нём из своего тела хотя бы на те часы, что он находился в отдалении от меня, но я то и дело замечала, что сознание с болезненным упрямством кружит вокруг тёмной фигуры Палача, окутанной непроницаемым мраком.
Его одержимость мной пугала до дрожи в коленях. Он был весь воплощение одного огромного и ясного желания — обладать мной. Это было безумие. То, как он хищно следил за каждым малейшим движением, как собственнически притягивал к себе, едва в поле зрения оказывался кто-то посторонний.
Все его действия и прикосновения вызывающе кричали: «Она моя!». Его близость волновала. Я должна была содрогаться от каждого его прикосновения, помня совершённое насилие, но против воли чувствовала, что какой-то части меня приятно его присутствие. Даже больше. Ей хотелось быть рядом, быть объектом его бесконечного восхищения, быть эпицентром его вселенной.
Он заразил меня своими больными, противоестественными чувствами. Он — тюремщик и Палач, а я — всего лишь его игрушка. Игрушка, которая отчего-то никак не надоедает ему. У тебя же был выбор, шепнул внутренний голос. Да, был. Выбор без выбора. Либо умолять его взять меня обратно, либо идти в шлюшки из Сада. Архитектор обещал богатое будущее, власть над умами и телами терраэнов… Палач же не обещал ничего, лишь пожирал меня бездонными провалами глаз.
Я выбрала его. Просто не могла сделать и шага в другом направлении. Лучше помереть от его руки, которая, возможно однажды пресытится мной. Он не обещал ничего: ни светлого будущего, ни хорошего отношения, но хотя бы и не лгал. Да, Палач был жесток и озлоблен. Находиться рядом с ним было всё равно что сидеть на кратере вулкана в ожидании взрыва, что может произойти в любую секунду. Но его неприкрытая звериная честность была в сто раз лучше самых сладких речей терраэнов.