Фариз, много путешествовавший по всем Твёрдым землям, перенимал самые разнообразные способы лечения. Как ни странно, но выздоровлению Лекса способствовало почти то же самое, что едва не погубило его. Порошок из костей раанджи. Его использовали знахари Нуа для лечения самых разных хворей, но в областях, отдалённых от Нуа, его было очень тяжело найти. Фариз использовал его для лечения Лекса, сказав, если Лекс сможет протянуть пару лет после выздоровления, можно сказать, что он выкарабкался окончательно. Наверное.
Сейчас Лекс видел, что Фаризу не удалось полностью изгнать яд из его тела. Где-то внутри него яд медленно разносился по с кровью по организму все эти годы, бессимптомно, ничем не выдавая себя. Следовало принять какие-то меры немедленно, пока процесс едва начался.
Лекс тщательно обработал раны под пристальным взглядом Ани.
— Знакомая картина? — поинтересовался он, — ты видела раньше подобное?
Она кивнула головой.
— Некоторым повезло уйти живым из пасти раанджи только затем, чтобы долго и мучительно гнить. Говорят, что в цитадели мудрецов Нуа знают тысячи способов излечить все известные нам болезни, но лишь один способ излечить то, что происходит сейчас с тобой. И мудрецы Нуа тщательно берегут этот секрет, тем более от иноземцев вроде тебя или меня.
— Разве ты не из Нуа? В тебе есть кровь жителей тех земель.
— Отчасти. Скорее всего, моя мать была шлюхой из Нуа. Маленькие женщины Нуа пользуются популярностью у мужчин. Так или иначе, я ничем не могу тебе помочь.
— Не можешь или не хочешь? — поинтересовался он.
— Разве ты забыл, что если ты отправишься в Бездну, я вновь впаду в полубессознательное состояние?
— На что это похоже?
Ани обратила на него взгляд своих черных глаз и медленно произнесла:
— Ты будто спишь, и видишь сны.
— Хорошие сны? — спросил он и сразу же понял бессмысленность этого вопроса, вспомнив то, как он обошелся с ней в первый же день.
— Не всегда. Но происходящее лишь слегка затрагивает сознание, пребывающее в ожидании того момента, когда оно проснется лишь для того, чтобы кануть в небытиё навсегда. Иногда такое состояние — единственно возможный выход, но я не хочу вновь нырять в это забытье. Несмотря ни на что.
— Тогда я могу тебя обрадовать: я не собираюсь, подыхать в ближайшее время. И даже если я не смогу найти средство против этого, и начну гнить, то буду гнить очень долго.
— Что ты собираешься делать?
— Собираюсь проведать одного очень пронырливого торговца редкими и запрещёнными снадобьями. Ты едешь со мной. Мы отправляемся сегодня, перед закатом.