Повести Вильгельма, извозчика парижского (Келюс) - страница 12
ГП-ЖА МИНЮТИНША. Что ж такое в моем поведении находите достойного выговора?
Г. МИНЮТИН. Иль вы за ничто считаете, чтоб ходить соблазнительно по спектаклям, по гульбищам с мускетерами и с аббеями.
Г. БОРДЕРО. Это уж несколько сильно.
Г. МИНЮТИН. Казаться в публике с такими людьми, значит хотеть прослыть веселушкой; а мы ведь обязавшиеся честь хранить.
Г. БОРДЕРО. Он правду говорит.
Г. МИНЮТИН. Дома, сударыня, дома с ними видайся.
Г. БОРДЕРО. На это можно что-нибудь сказать; однако дойдет до того со временем. Есть ли что еще у вас на сердце?
Г. МИНЮТИН. Господин Бордеро, друг ли вы мне?
Г. БОРДЕРО. Тронь тут.
Г. МИНЮТИН. Надобно ж открыть вам мое сердце. Не столько ревнив, как разорен. Я еще показываю в публике мою пышность, но скоро увидят меня в большом упадке.
Г. БОРДЕРО. Так мы, друг мой, тебя поддержим.
Г. МИНЮТИН. Я бы совсем не имел нужды в помощи друзей моих, если б госпожа Минютинша захотела соединить свои доходы с моими.
Г. БОРДЕРО. Ха, ха, разве и она также производит приказные дела?
ГП-ЖА МИНЮТИНША. Что вы изволите говорить?
Г. МИНЮТИН. Вы меня разумеете: ваш пансион не может быть достаточным для ваших удовольствий и для вашего платья. То надобно, чтоб деньги вам приходили откуда-нибудь с другой стороны.
Г. МИНЮТИНША. Я много в карты выигрываю.
Г. БОРДЕРО. Это легко станется.
Г. МИНЮТИН. Согласен; но когда жена входит в игру, то мужу обыкновенно остаются только старые карты да рога.
Г. БОРДЕРО. Пожалуй, перестанем говорить об этом.
Г. МИНЮТИН. Слушай, госпожа Минютинша, я уж не молодик и в известные лета отставляют много предрассуждений. Сделаем общий кошелек: опускай свой доход в ларец за замком.
ГП-ЖА МИНЮТИНША. Однако, Господин Минютин…
Г. БОРДЕРО. Может быть, вы тут проиграете? Надобно, чтоб в первом этаже учение шло лучше, нежель в самом исподнем. Можно сыскать способ вас согласить; приносите в ларец доход от двух учений; и господин Минютин держать будет домовой расход.
Г. МИНЮТИН. Ничего нет такого, чего б я не сделал для поддержания чести нашего корпуса. Согласна ль ты в том, моя супруга?
ГП-ЖА МИНЮТИНША. Быть по сему.
Г. МИНЮТИН. О! Как же я спесиво буду смотреть на мою собратию.
Г. БОРДЕРО. Не берегите ж подлинника сего акта, по крайней мере, чтоб какая мещанка не взяла тщеславия достигнуть до чести нотариуства. Впрочем, друг мой, господин Минютин, всегда надейся на меня. Надобно, чтоб я при первом случае пришел к вам запросто съесть баранью ногу.
ГП-ЖА МИНЮТИНША. Мы вас не обесчестим, кушавши с подьячими.
Когда все было в порядок приведено тем образом, как я вам сказал, тогда было час за полночь, что заставило господина Бордеро спросить счет, по которому заплатил, не торговавшись; Дюбоа спросила у него, не этот ли господин заплатит за разбитые бутылки, рюмки и тарелки? Какая нищета, сказал г. Бордеро, идти ломать голову сему честному человеку; сколько за все это надобно? По совести, отвечала г-жа Дюбоа, для другого стоило бы это пятидесяти франков, но, как вы плотитесь, то я довольна буду двумя луидорами, и это настоящая цена, вы понимаете, что я лишку не беру.