— Ни одной.
— Что?! — отпрянул среброкрылый. — Великая, о чем ты говоришь?! Как такое может быть?!
— Вы — последние, — устало обронила она, вызвав среди драконов настоящий переполох. — Самые молодые, беспокойные, но последние… это правда, дети. Других не осталось.
— Но как же так? — пораженно прошептал мудрейший.
— У каждого из нас свой рок, — непривычно жестко сказала Белка. — И для каждого из нас приготовлено свое проклятие. У вас одно, у эльфов другое, у людей третье… вот только ваша Мать не пожелала мириться с неизбежным и, предчувствуя гибель вида, предприняла попытку все изменить.
— Попыток было много, — признала драконица. — Но все они оказались неудачными. Кладки погибали, молодые драконы не доживали даже до совершеннолетия, гибли юные самки, уходили в никуда молодые самцы… нам нужна была свежая кровь, ты правильно догадалась.
— И получить ее ты решила у нас.
— Эльфы показались мне более подходящими кандидатами, чем другие расы.
— Они верили вам! — резко бросила Гончая.
— Они согласились, — спокойно возразила Мать. — Как дал согласие на ритуал и Тоаркан, которому было поручено провести первое в этом мире изменение. Ты права: магия рун и магия крови — это исконно наше умение. Но перворожденных его опасность не устрашила. Они откликнулись на нашу просьбу.
Внезапно молодой черный дракон, так похожий на Л’аэртэ, выступил вперед.
— Изменение было проведено только с теми, кто пожелал начать его добровольно, — сказал Тоаркан в оглушительной тишине. — Я никого не принуждал. Три рода бессмертных охотно взяли мою кровь и по собственной воле приняли боль изменения.
— Оставим этот вопрос на совести наших предков, — отвернулась от него Белка. — Если они согласились, значит, ты был убедителен. Мне непонятно другое: почему, едва начались трудности, ты от них отказался? И почему стая приняла решение от них избавиться?
— Все пошло не так, как планировалось, — прошептал Тоаркан.
— Я спрашиваю о другом: когда ты начинал ритуал, ты знал, почему тебя о нем попросили? Вернее, ты знал, почему попросили именно тебя, а не, скажем, того же серебряного, у которого сейчас глаза стали как два блюдца?
Черные Крылья покосился на мудрейшего и медленно покачал головой.
— А причина, по которой после стольких трудов нас вдруг решили уничтожить, тебе известна?
Дракон поджал губы:
— Я думал, это из-за нахлынувшего на эльфов безумия…
— Которое вы — сильнейшие существа этого мира — вполне могли остановить? — скептически посмотрела Белка, и под ее взглядом он дрогнул.
— Просто ты был самым молодым, — неслышно призналась драконица. — Самым юным, преданным…