Даже если решение уже принято, пусть оно немного запоздает – на количество ступеней в лестничных маршах, что нас отделяет. На длину коридоров и огромных залов. В мире без электричества и связи, даже самой острой мысли предстоит пробежаться вниз или вверх по огромному зданию.
Мне же в общем-то не нужно много времени – сразу за местом секретаря уходил круто вправо коридор к княжескому кабинету. Мне, как говорят в таких случаях, всего лишь документы передать да уточнить пару моментов.
Например, зачем Самойлов из мещан понадобился им в одном зале с упрямым Колобовым? Понадобился срочно, без типичных для таких аудиенций проверок и предварительного собеседования с чиновниками рангом ниже.
Обычному человеку этого не узнать – как не знает свою судьбу пешка, стоящая перед ладьей. И не узнает, пока не дойдет до последней клетки на шахматной доске.
Нам же такой долгий путь преодолевать не надо – вот она в конце пути, дверь из массива светлого дерева ценной породы, отчего-то подпертая бруском, чтобы не закрывалась. Странная деталь для обстановки кабинета одного из могущественнейших людей по эту сторону Уральских гор. По ту сторону гор, впрочем, у персон такого уровня тоже полно странностей. Это ж надо – отваживать от меня невест… Или пытаться меня сожрать… В общем, копеечный брусок и створка из цельного массива дерева-исполина – это еще вполне нормально.
Я прошел по коридору с мозаикой из мрамора на полу и окрашенными под известняк стенами. Ближе к середине справа находился проем персонального лифта, с погасшим по причине отсутствия электричества индикатором этажа. Проходя мимо, покосился на циферблат подаренных часов – можно. И здание заполошно вздохнуло подключенной энергией резервного источника питания – зашелестели кондиционеры, загудел лифт, отрабатывая противопожарный маневр и отправляясь на этаж подземной парковки. Перезагружались АТС, равнодушно относясь к проклятьям нервничающих людей, набирающих княжеский номер. Совсем скоро они дозвонятся, но до этого…
Я тихонько зашел внутрь кабинета. Просторное помещение пятнадцать на двадцать метров украшалось самым дорогим, что есть в этом городе, – видами на центр Москвы из двух панорамных окон, образующих угол стен справа и передо мной. Слева темное дерево облицовки закрывали карты шести континентов, выполненные в масштабе достаточном, чтобы Антарктика касалась паркета, а Арктика подпирала выбеленный потолок в шести метрах над головой. Где-то на карте даже красовались разноцветные флажки, отражая области интересов и клановую собственность, а по углам стен кантом шли гербы подчиненных городов, коих было около двух десятков. Стена же справа и слева от двери в кабинет закрывалась рядом крупных телевизоров, призванных отражать презентации и отчеты для высшего руководства. Сверху все это освещалось десятком ламп дневного света.