»
– А бедная тётя Анна, – не унимался папа. – Ведь ей приходилось сидеть и всё слушать. Ей ничего другого не оставалось, но она ни разу ничего не сказала, так ведь?
– Да, так, – прошептала бабушка.
– Может, она тоже тебя боялась, мама. И Лена…
Папа снова замолчал, будто подбирая слова, и Исабель показалось, что имя девочки словно повисло в воздухе. Лена. Исабель отчётливо увидела её перед собой, малышку с тёмными взъерошенными волосами.
– Ей просто хотелось приходить сюда играть… И тут она угодила во всё это. Лена плакала каждый раз, когда ты меня запирала. Но она ничего не могла сделать. Она была напугана, боялась злых взрослых, потому что их ей и у себя дома хватало. Так что она просто стояла, закрыв лицо руками, и плакала каждый раз, как ты меня тащила в подвал. И каждый раз ты прогоняла её из дома.
– Нет… – начала было бабушка, но тут же замолчала и отвернулась.
– Каждый раз, – тихо повторил папа. Исабель почувствовала, что у неё как будто что-то застряло в горле. Она представила фотографию, на которой тётя Анна, папа и Лена все вместе в саду, – и всё, что не вошло в кадр. – Но знаешь, мама, Лена часто пряталась здесь в саду. Она сидела, притаившись, в траве за кустом бузины и, как только видела, что ты выходишь из дома, бежала на кухню и стучала в дверь подвала. Она не могла открыть замок, потому что ключ ты всегда забирала с собой. Но она сидела под дверью и шёпотом разговаривала со мной, боясь, что ты вернёшься. Да, она ужасно боялась тебя. И я тоже со временем стал тебя бояться.
Папины пальцы беспрестанно гладили игрушечного пёсика.
– И когда ты меня выпускала, я сразу бежал к ней. Лена всегда ждала меня. Мы часто прятались в лесу. Тебе это не нравилось. Ты обычно пугала меня, что придёт кто-то страшный и заберёт нас.
– В лесу небезопасно, – сухо сказала бабушка.
Исабель вспомнила холодную тёмную воду, и по телу пробежали мурашки.
Папа тихонько погладил обгоревшее ухо игрушечной собаки.
– По крайней мере, там нас никто не трогал, – тихо произнёс он.
Исабель увидела, как бабушка закрыла глаза, и сделала то же самое: девочка понимала, что история, которую ей предстоит услышать, будет невыносимой.
– В последний день… – начал папа.
Он замолчал на секунду и провёл рукой по волосам.
Исабель подумала: «Рассказывай. Ему нужно рассказать это. Всё сразу. Больше никаких тайн, никаких воспоминаний за закрытыми дверями, никаких…»
Папа глубоко вздохнул. Он обвёл комнату таким взглядом, будто в ней никого не было, и подождал ещё немного. Все стояли, не двигаясь и не пытаясь что-то сказать. Исабель не могла вспомнить, находилась ли она ещё когда-нибудь в комнате, полной людей, в такой тишине.