И снова её слова вызвали его гнев. Да как она смеет… Как мальчишку! Как несмышлёного сосунка! И при этом ни единого оскорбительного слова. Только правду.
— Пиши… те! Мисс Дарх!
В конце концов он сделал единственное, что мог — выдал ей бумагу и перо. Пусть пишет. Пусть. И пусть только попробует не оправдать его ожидания!
Разговор вышел непростым. Я тщательно следила за собственным дыханием, взглядом и тоном. Но всё равно то и дело мысленно убивала этого пластинчатого самодура. Бедные его подчинённые… Как же мне их жаль. Интересно, он женат? Не завидую той женщине, которая рискнула связать с ним свою жизнь. В броне трудно разобрать, но навскидку ему нет и сорока. В таком возрасте мало кто ходит в холостяках.
Хотя, какое мне до этого дело?
Получив наконец писчие принадлежности, я на всякий случай уточнила:
— Так кем меня берут?
И с сожалением услышала.
— Помощником.
Жаль. Я бы предпочла менее нервную должность. Но тут уже выбирать не приходится: или помощником, или на выход. Вижу по его глазам, нового витка отказов он не примет.
И я, положив перед собой типовой договор, застрочила свой. Те пункты, которые меня устраивали, я просто указывала номерами. С которыми была не согласна — переписывала подчистую. Не наглела, но и не ущемляла себя в правах, которые благодаря демону-учителю знала в совершенстве.
Всего мне понадобилось не меньше получаса, чтобы закончить и вручить три листа, исписанных мелким почерком, начальнику.
Начальнику… Как же меня угораздило всё-таки согласиться? Не иначе как просто не хочется возвращаться домой к обязанностям «Подмастерье»!
Киршину хватило десяти минут, чтобы ознакомиться с моим видением нашего сотрудничества, после чего он неприязненно скривил губы, глубоко вдохнул… И выдохнул.
— Меня всё устраивает.
Я торжествующе сверкнула глазами.
— С одним нюансом.
Стиснула зубы.
— Вы будете жить в городе, в ведомственной квартире, помещение я подберу лично. Все ключевые сотрудники моего сектора обязаны проживать неподалёку от места работы и в любой момент суток быть на связи — таковы особенности нашей работы.
В его словах был резон, но взгляд… Его напряжённый взгляд мне не нравился.
И тогда я озвучила свой нюанс.
— Согласна, если в квартире будут условия для проживания моих питомцев.
— Каких? — терпеливо поинтересовался начальник, ещё не зная, какую подлянку я собираюсь ему подкинуть.
— Личного беса-искусителя и адской гончей.
Надо отдать ему должное — на лице Киршина не дрогнул ни один мускул. Наверняка при игре в покер он всегда выигрывал. Но глаза… Глаза его выдали. Особенно их хищный блеск. Эй! А вот этого не надо!