— Чувствуется интеллигент. Хотя и подпорченный действительностью, — потирая воспаленные от усталости и сигаретного дыма глаза, сказал Субботин, когда Александра Ильича увели. — Я бы лучше вместо него Кузякина прикрыл.
— Он вам изолятор загадит, — предупредила Савельева. — Да и адвокат мне его уже звонил, бывший наш следователь. Просил на «подписку» выпустить.
— Опять, значит, придется интеллигенции страдать. Она всегда так. Сначала молчаливо соглашается, а потом мучается и посыпает голову пеплом, — с грустью произнес Субботин.
— Ничего, я ему за это время мозги вправлю, — пообещал Ковалев. — И брат пусть в камере охладится, а через трое суток посмотрим.
На дежурной автомашине Савельеву повезли домой, а одуревшие от работы опера завалились спать прямо в рабочих кабинетах на диванах и стульях.
— Будут спрашивать, я до двенадцати на совещании, — предупредил дежурного Субботин, запер дверь, выдернул телефонный шнур и, не раздеваясь, растянулся на диване.
Ровно в полдень секретарша вывела его из состояния глубочайшего сна оглушительным стуком в дверь. Изрядно помятый, он выполз из кабинета, выглянул в коридор и обнаружил там сидевшего на скамье Кузякина. Вид у него был жалкий, а под правым глазом играл всеми цветами радуги здоровенный синяк.
«Левша вмазал», — профессионально отметил Субботин и окликнул его:
— Кузякин, снова деньги явились предлагать?
— Нет, что вы, — подскочив, испуганно ответил тот. — Помочь вам хочу. Соседи меня во всех бедах обвинили, а тут еще двоих арестовали.
— Пока не арестовали, — уточнил Субботин.
— Какая разница, все равно не выпустите… Соседи условие поставили, чтобы я без них не возвращался.
— Заходи, альтруист, — позвал его Субботин и пропустил в кабинет.
— Я единственный, кто знает, где убийца прячется, — с тоской в голосе сообщил Кузякин. — Если я адрес укажу; вы соседей отпустите? — обратился он с вопросом, который вынудил майора задуматься. Однако, взвесив все за и против, Субботин согласился на компромисс.
— Я вам верю. По всему видно, что вы человек порядочный, — обрадовался Кузякин. — Киллер у меня на даче во Всеволожске…
Субботин кивнул, достал лист бумаги и предложил ему изобразить схему расположения дачи, которую тот начертил несколькими взмахами карандаша и дал подробные разъяснения.
Накануне Скоков без каких-либо осложнений добрался до дачи Кузякина, проник в дом и, осмотревшись, улегся на кровать с прикрученной к спинке металлической биркой с инвентарным номером. Вечером он проснулся от пронизывающего все тело холода, но печь топить побоялся. При свете фонаря Скоков отыскал на кухне несколько проросших картофелин, пачку соли и банку рыбных консервов, из которых на электрической плитке приготовил себе похлебку. Все это время в голове его крутились невеселые мысли о будущем, однако оригинальные идеи в ней напрочь отсутствовали. Поэтому, наполнив желудок и взвалив на себя несколько одеял и матрацев, он вновь погрузился в спячку.