Арабы и море. По страницам рукописей и книг (Шумовский) - страница 115
Из нильских судов интересно выделить тип харрака. В XIV веке так называли судно «для прогулок царей и эмиров по случаю их дел и нужд», как выражается один арабский историк, и в этом значении харрака, перейдя в испанское haloque, образовало путем лабиализации начального придыхания форму faluca (итальянское felluca), каковая в виде турецкого фалукэ (русское фелюга) вернулась в арабский язык. Однако турки вкладывали в слово фалукэ понятие «брандера», и это напоминает нам о том, что в соответствии со своим буквальным значением «зажигающее» харрака первоначально понималось как судно, с которого морские «борцы за веру» метали горящую нефть в неприятельские корабли.
Любопытную судьбу имеет слово бариджа, обозначавшее грозный пиратский корабль: в современном арабском языке этим словом обозначается военное судно, а в русском его сохранила в своем названии мирная неторопливая баржа. Приведенный список можио было бы дополнить названиями буси и халия, созвучность которых русским формам бот и галион, быть может, не случайна.
Раннее судно имело одну мачту, на которой был укреплен квадратный парус. Первые мореходы, а за ними и средневековые мореплаватели имели обыкновение выходить в море при открытом небе и попутном ветре, который, ради быстроты передвижения, они хотели набрать в паруса как можно больше. Поэтому древнейший парус имел максимальную – прямоугольную, позже квадратную форму. И так как употребление квадратного паруса связано с плаванием в открытом море, а треугольный возник из него, то перед нами еще одно свидетельство в пользу исторического приоритета морской навигации перед речной, что естественно, если учесть, что ни Аравия, ни Египет к востоку от Нила судоходных рек не имели. Еще в глубокой древности египтяне пользовались своей великой рекой при торговых путешествиях к островам Средиземного моря, а при Александре Македонском выявилось важное значение Нила как артерии, питавшей греческую метрополию египетским хлебом. Однако северный ветер препятствовал кораблям идти вниз по течению, и на заре Древнего Царства, еще в эпоху первых египетских династий, квадратный парус стал помехой. Так возникла форма паруса со срезанным подветренным углом. Сопротивление ветра было уменьшено, а зигзагообразное маневрирование давало возможность не ловить ветер в оставшуюся часть паруса, а, ставя ее косо, пробиваться вперед. Века арабской практики в открытом море превратили эти угловатые зигзаги в стройную систему поворотов на другой галс способом простого лавирования и через фордевинд, то есть беря разбег по ветру. Временная перемена курса корабля относительно ветра позволяла наращивать инерцию, которая при плавном повороте превращалась в способность некоторое время идти против ветра. В этом смысле движение парусного корабля наперекор стихии движущихся воздушных масс можно сравнить с восхождением человека в гору, которое он облегчает себе, двигаясь вверх зигзагообразно или разбежавшись со спуска. В том и другом случае накопившаяся инерция дает возможность совершать противоборствуемое движение. Однако при попутном ветре треугольный парус, развившийся из прямоугольного при возраставшем усечении угла, не позволял набрать нужную скорость, и морякам снова пришлось вспомнить о квадратном полотне. Таким образом, на арабских судах появились два паруса – квадратный и треугольный, а к основной мачте была добавлена вспомогательная.