Папирусы раннеарабского Египта, а также географические фрагменты энциклопедии ал-Калкашанди (умер в 1418 году) и данные ал-Макризи говорят о том, что, кроме значения военного порта и задолго до этого, Макс играл крупную экономическую роль. Еще в середине VII века он был центром всей верхнеегипетской хлебной торговли. В его гавань и тогда и позже, уже после возникновения Каира, приходили корабли с юга страны, груженные хлебом и другими сельскохозяйственными продуктами. Доставляемое шло не только на внутренний рынок, но и в значительной степени вывозилось за пределы страны.
В чем же причины высокого состояния арабского военного флота на Средиземном море, что сообщило его развитию стремительность и блеск, ярко запечатлевшиеся в анналах всемирной навигации? На первое место выступает простой принцип материальной заинтересованности. Гази – мусульмане, сражавшиеся против византийцев под флагом борьбы с неверными и составлявшие основную массу флотских экипажей, на основании установления в Коране получали четыре пятых всей захваченной добычи, тогда как лишь оружие и пленные поступали в распоряжение халифа. Жалованье, которое полагалось им наряду с добычей, равнялось жалованью сухопутных воинов и выплачивалось аккуратно перед походами, и как уже было сказано, даже самим халифом. «Служащие во флоте, – отмечает В.Р. Розен, цитируя ал-Макризи, – пользовались почетом и уважением. Всякий желал считаться в их числе и всеми мерами старался быть зачисленным во флот», «…. службой на флоте дорожили, для зачисления во флот пускали в ход все пружины»[54]. Поэтому имелась возможность сделать участие в морских походах добровольным и обратить большее внимание на качественный отбор. «Во флот не принимался ни один тупой или неопытный в военном деле человек», – заявляет В.Р. Розен, следуя показанию ал-Макризи.
Иначе сложилось положение дел в византийском флоте. Вся добыча, захваченная моряками, шла императору. Более того, население приморских областей регулярно платило разорительную «подымную подать» на содержание флота. Естественно, что, развиваясь в предпочтительных условиях, арабский военный флот в IX и Х веках оказывал возрастающее давление на морские позиции Византии, и здесь нужно согласиться с положением В.Р. Розена, который, отдавая должное прочим политическим способностям византийских императоров, не может удержаться от замечания о том, что «в. государствах, владеющих морским берегом, степень заботливости о флоте (военном и торговом) в большинстве случаев может служить мерилом государственной мудрости правителей»