– Ты что несёшься, как угорелый, и почему ты вылез, – рявкнул барон.
– Вы как хотите, но я к ним, – крикнул Энри, найдя своё оружие.
– Без тебя там прямо никак.
– Не знаю, но я сам видел, как бились двое солдат, один держал копьё, а другой меч и сражались вместе, а третий прикрывал щитом и не давал им упасть. Они все в крови были, а сражались. Я после увиденного не смогу здесь находиться, – и подросток бросился к проходу.
– Как там в песне пели:
«Будет ярким новый рассвет
И подует свободы ветер.
Меня больше нет,
Но подвиг мой вечен
И по силам сделать одному,
Что казалось невозможным.
И будет страшно узнать врагу,
Что нас таких – миллионы»
– Стройся, атакующее построение. Раз такое под силу одному, то и нам негоже сидеть. Все в бой.
– Девки, хватай всё, что под руку попалось, оружия вон в достатке, пойдём и покажем им кузькину мать. Я хоть с ней и не знакома, но, думаю, героическая женщина.
– Куда вы? Сидите здесь.
– Вот сам и сиди, старый хрыч! Или ты думаешь, они нас пожалеют? Вместе пойдём.
– Старая, а о детишках ты подумала?
– Я о них и думаю, они под шумок и попытаются сбежать, наша же задача пошуметь погромче. Я сама уже стара с детишками бегать, вон молодки и сами смогут бежать козочками, и детишек на себе вынесут, – старуха решительно перехватила копьё на манер ухвата и встала в задние ряды, чуть горбясь от тяжести прожитых лет, вместе с ней встали другие женщины. Молодых они погнали к детям, с наказом их уводить.
– Шевелимся, никто нас ждать не будет, – подгоняли солдат десятники. – А нам ещё заслоны надо сшибать.
– Раненые, что не могут идти, будут поддерживать друг друга и прикрывать щитами других, – раздавал приказы барон, вставая в первых рядах.
– Ты куда полез, старый однорукий чёрт. А ну встал в середину, твоё дело командовать, а то раздухарился он тут, – и кухарка нескромных размеров, она же любовница барона, бесцеремонно утащила его в глубь строя и встала с тесаком рядом.
– Кто улыбнётся, разотру улыбку вместе с губами, – рявкнул десятник.
– С богом братцы, барабанщики, марш. Знамя выше!
Один из солдат затянул песню и решительно сделал шаг к выходу, прекрасно понимая, что там его ждёт верная смерть. Но его задача продержаться хотя бы пару мгновений, чтобы дать возможность другим пройти в узкий проход.
Всё там же, на крепостной стене
– Я рыцарь леса, мастер меча. Вызываю на поединок чести четверых ваших лучших бойцов, – с презрением произнёс здоровый эльф.
– Я вижу, что ты потомок орочьего похода в лес и что чей-то пьяный предок погулял с твоей бабкой. По-другому ты не смог бы появиться. Только зря ты тут кичишься ростом. Даже несмотря на то, что твою бабку обрюхатил орк, не стоит переоценивать свои силы, – постарался я его максимально разозлить и поднять боевой дух нашего воинства.