Она появилась незаметно, неслышно, как приведение. Глаза опущены долу, но уголки рта подрагивали, будто от гнева или неслышного плача. Остановилась посреди спальни, ожидая распоряжений. Я тоже молчал, жадно разглядывая её роскошную фигуру в простеньком бежевом сарафане. В моём времени она бы не слезала с обложек журналов «Плейбой» или «Пентхауз», сделала себе карьеру модели или актрисы. Боже, как несправедливо взрослому сознанию томиться в теле подростка!
Подождав какое-то время, девушка вздохнула тяжело и стала медленно развязывать лямки на плечах. Ну, не зверь я жестокий. Принуждать дам против их воли не в моих правилах.
– Собочка, хорошо, что пришла. Взбей подушки и иди к себе, – произнёс как можно ласковей охрипшим дискантом и чуть не расплевался от дурацкого имечка.
Наконец-то взглянула. Недоверчиво так, своими сияющими голубыми глазами. Принялась за работу, соблазнительно наклоняясь. Когда ушла, я снова подступил к зеркалу и стал критически себя разглядывать. Ну, прыщики… Ну, можно же убрать. У Саида что-нибудь для такой проблемы отыщется. Морда хоть и стала немного повыразительней, но ещё пока недозрелая, тупорылистая. Рост тоже не впечатлял. Какой же я всё-таки идиот! Припёрся сам сюда, чтобы потом героически отвергнуть супермодель. Бронзовое зеркало стоически выдержало удар. Рухнул, не раздеваясь, на кровать. Всё, забываем про женщин. Продержусь годик-полтора и только потом приступлю к их осваиванию новым телом. А пока пусть клетки тела всю свою энергию направят на рост и развитие в правильном направлении.
С горя спать не хотелось. Вышел на прогулку. Возле меня стали отираться два шустрых пацанёнка Содомко и Путилко, неуклюже предлагая свои услуги. Видимо, Агафон оставил холопам распоряжения на мой счёт. Я попросил их показать усадьбу. Потом прибежали местные холопы и сообщили, что к моей милости прибыли два рядца княжьих. Поспешил к красному крыльцу – вдруг отцу я срочно понадобился. Оказалось, что Мирон и Тренька меня потеряли во дворце и сильно перепугались. Завидев меня, бухнулись на колени и принялись убеждать меня не отрекаться от них.
– Разве князь не пообещал вас сделать вятшими людьми? – удивился я.
– Государь ласково с нами глаголил и винами добрыми угощал. Чин дворцовый сулил и деревеньку в дачу, – согласился Мирон.
– А вы что?
– Мы отказались… – шмыгнул он носом.
Вот как его охарактеризовать? С позиции среднестатистического жителя планеты он – дурак. Вернее, рак. Причем круглый. Ему джек-пот по жизни выпал. Сытая, безбедная жизнь, достаток сам в руки плыл, а он гордо отказался от всего ради дружбы со мной. С моей же позиции он – самый лучший и верный друг, очень порядочный и честный. Настоящий рыцарь, описанный в романах про средневековье.