– Почему – туда? – на скаку прокричал Баурджин.
– На главных улицах сейчас слишком много народу, – пояснил сотник. – Так быстрее будем.
Дробно простучав копытами по мостовой, кони во весь опор понеслись к воротам.
– Дорогу! Дорогу господину наместнику! – вырвавшись вперёд, Ху Мэньцзань замахал над головой плёткой.
Да встречавшийся на пути народ и без того шарахался во все стороны!
– Дорогу! Поберегись!
Миновав ещё одни ворота, отряд обогнул квартал доходных домов и, проскочив аллеей слив и акаций, оказался в виду монастыря, увенчанная золочёной крышей пагода которого величественно рвалась к синему весеннему небу. Как всегда, во дворе монастыря уже было полно народу – паломники, монахи да и просто любопытствующие. Кто-то молился у субургана с хрустальноглазым Буддой, кто-то глазел, как монахи тащили куда-то воду в смешных треугольных вёдрах, а кое-кто азартно скупал у пройдошистого вида служки различного рода реликвии, «сувениры», как их презрительно именовал воспитанный в строго атеистических традициях Баурджин.
Спешившись, князь, прихватив с собой сотника и ещё пару воинов, прыжками поднялся по лестнице, ведущей в покои монастыря, укреплённого, кстати, ничуть не хуже дворца наместника. Остановил. Ухватив за плечи, проходящих мимо монахов:
– Где настоятель?
Баурджин и сам пока не знал, зачем ему понадобился настоятель, просто, пока это бы наиболее удобный путь узнать хоть что-нибудь, кого же ещё-то спрашивать, не зевак же на просторном дворе? Хотя…
– Ху! Спустись вниз и спроси торговца – не видал ли он здесь вальяжного пожилого господина… или смешного лупоглазого парня.
– Слушаюсь, господин!
Придерживая саблю, сотник едва ли не кубарем скатился с лестницы вниз.
– Настоятель! – снова нервно закричал Баурджин. – Где настоятель?
– Его святейшество Даньдзиньбэй-лама с утра отправился посещать школы, – высунувшись из приоткрывшейся двери, пояснил какой-то бритоголовый монах в жёлтой рясе. Впрочем, они все тут были бритоголовые и в жёлтых рясах.
– Чёрт! – не сдержавшись, выругался князь. – А ты кто такой?
Монах поклонился:
– Я – секретарь его святейшества Даньдзиньбэя-ламы, зовут меня…
– К вам в монастырь сегодня – вот, буквально только что – не приходил вальяжный старик, высокий и сутулый. Некий Чу Янь, учёнейший профессор и управитель дворца.
– Нет, – покачал головой монах. – Его святейшество сегодня никого не принимал.
– А монахи? К ним мог кто-то зайти?
– О, да, господин наместник!
Смотри-ка, узнал!
– Но только лишь во двор, посторонним запрещено посещать кельи.
– Во двор! – поблагодарив, Баурджин махнул рукой воинам.