– Ты так давно не жаловал меня своим присутствием!
– О, Турчинай… – тихо произнёс гость.
Освобождённые от одежд, они вместе упали на низкое ложе…
Наместник вернулся во дворец лишь утром. Взойдя по широкой лестнице, прошёл анфиладами комнат, рассеянно кивая вытягивающимся в струнку стражам. В приёмной, кроме секретаря, дожидался и Инь Шаньзей. Уже с утра! С чего бы это? Баурджин кивком пригласил следователя в кабинет и вскинул брови:
– Ну? Чувствую, что-то случилось!
– Случилось, господин, – понуро кивнул Инь Шаньзей. – Неизвестные разбойники напали на караван. Не на наш.
– Так-так… – князь опустился в кресло и забарабанил пальцами по столу. – Началось, значит. И что, снова всех убили?
– Всех до одного, господин. Забрали все ценности.
– Наводчика! Когда ты отыщешь наводчика, господин Инь?! – громко воскликнул нойон. – Казалось бы, Чу Янь мёртв, но лиходеи действуют и без него.
Следователь пожал плечами:
– Может, это какая-нибудь другая шайка. Я уже дал команду опросить все окрестные селения и ямы. Там, недалеко, как раз проходит дорога на север. Её сейчас ремонтируют, расширяют, достраивают… Кстати, это довольно далеко от города – в пустыне, неподалёку от хребта Гурбун-сой-хан.
– Гурбун-сой-хан? – удивлённо переспросил Баурджин. – Это ведь по пути в монгольские степи. Знакомая дорожка! Подожди… Там ведь где-то рядом урочище… Как его? Уголдзин… Уголцзон…
– Уголцзин-тологой, господин наместник.
– Ага, вот-вот – у чёрта на куличках! Ну что, что вы мнётесь, Инь? Небось, хотите сказать, что послали туда своего самого лучшего сотрудника – Жэня Сужэня. Он, конечно, парнишка толковый, но уж больно растяпистый.
– Да, – следователь неожиданно улыбнулся. – Именно его я туда и послал, под видом слуги подрядчика для дорожных работ. И вот ещё что… На месте нападения – это как раз близко к урочищу – нашли странные стрелы, точнее – только наконечники. Странный наконечники, никогда таких не видел. Непонятно даже, как они крепятся к древку?
– Наконечники? Что за наконечники? – заинтересовался князь.
– Смотрите сами, господин, – Инь Шаньзей вытащил из поясной сумки какую-то небольшую вещицу и с поклоном протянул собеседнику.
Баурджин присмотрелся… и вздрогнул, узнав в странном наконечнике стрелы обычную свинцовую пулю!
Глава 13
ЧУЖАЯ КОЛЕЯ
Лето 1217 г. Пустыня Гоби – урочище Уголцзин-Тологой
О серая, о злая ночь агоний!
Столкнулись насмерть воины и кони.
Чэнь Мэн-Цзя. Кавалерийский сигнал
(перевод Л. Черкасского)
Обмелевшая река Эдзин-гол осталась далеко позади, яркое бело-жёлтое солнце нещадно палило в выцветшем бежевом небе, не давая скрыться от зноя несчастным путникам. Да и негде было скрыться – по обеим сторонам от дороги расстилались желтовато-серые пески пустыни изредка оживляемые верблюжьей колючкой да зарослями саксаула. Далеко впереди, у самого горизонта, маячили сиреневые вершины хребта Гурбун-сой-хан – именно к нему и вела дорога, надо сказать, кое-где уже отремонтированная – и не кое-как, а на совесть. Даже мост через высохшее русло реки – кирпичный, отделанный жёлтой поливной плиткой – производил впечатление надёжности и даже некоторого изящества. Впрочем, почему – «некоторого»? Красивый был мост, что и сказать! Мост посреди пустыни – Баурджину в этом виделся какой-то сюрреализм. Хотя князь знал, конечно, что бывают здесь по весне и осенью речные разливы и сель с ближних гор.