-Мы уже на вы? — переспросил раздваивающийся маг.
Мне совсем поплохело, и язык едва ворочался:
— Встать, говорю, дай.
— Тебя никто не держит, — с иронией заметили мне, но в следующую секунду с проблеском беспокойства спросили: — Что, так плохо?
Все, что отметил мой затуманенный разум: путь свободен. И я, пошатываясь да спотыкаясь, совсем как недавно мужичок, буквально выползла из дома. Оказавшись на крыльце, оперлась о деревянные перила, опустила голову и прикрыла глаза. До чего же скверно.
И вдруг так жалко себя стало, до слез прям жалко! И плевать на гартаха, на мага этого, у меня ведь жизнь прямо на глазах рушится!
Присутствие Олдера я ощутила интуитивно — подошел он абсолютно бесшумно. Встал рядом, положил руки на перила и, немного помолчав, спросил:
— Что-то случилось?
Случилось, черт возьми!
— Отец меня замуж хочет отдать, — неожиданно для самой себя поделилась я. — И мнение мое его не волнует! А я не желаю замуж, слышишь? Не желаю! Потому что о карьере боевого мага придется забыть, посвятив себя глаженью мужских рубашек и стирке носков!
— Ну, положим, со стиркой и глажкой прекрасно справится элементарная бытовая магия, — с явной улыбкой возразил маг. — Могу заверить, ей подвластно даже мытье полов и протирание пыли.
На глазах все-таки выступили злые слезы. У меня тут горе, а он веселится!
Обиженная и возмущенная, я развернулась, собираясь уходить, но Олдер перехватил меня за руку. Я упорно не желала на него смотреть, но он не отпускал, крепко сжимая запястье, и все-таки вынудил это сделать.
— Ты всегда можешь отказаться, — глядя в глаза, уже серьезно произнес он. — Это только твоя жизнь и проживаешь ты ее один раз. Никому не позволяй распоряжаться своей судьбой.
— Тебе легко говорить, — дрогнувшим голосом выдохнула я. — Если откажусь подчиниться, меня с позором выгонят из гильдии за несоблюдение правил магических игр.
Сумев сфокусироваться на лице мага, я заметила, как он нахмурился:
— Магических игр? Причем здесь они?
— Отец пообещал отдать меня в жены победителю.
Будь я в трезвом уме, ни за что не стала бы об этом рассказывать. Но накопившийся стресс, подпитанный высоким градусом, требовал выхода, и мне невероятно хотелось выговориться. Прямо сейчас и хотя бы кому-нибудь!
Олдер неожиданно отпустил мою руку и отступил. Даже пребывая в таком состоянии, я рассмотрела изумленно-яростный всплеск, что отразился в его глазах. Не понимая чем это вызвано, я продолжала растерянно на него смотреть, пока Олдер с пробирающим до дрожи спокойствием не спросил:
— Ты — дочь Драгора Саагара?