Естественно, когда отец и в самом деле заболел, он поднял ужасный шум, заставил Куимпера бегать к нему то и дело, задавать вопросы, рассматривать все, что он ест и пьет... Все это просто смешно! — Альфред говорил с необычной горячностью.
Крэддок пару мгновений молчал, и это возымело нужное действие. Альфред засуетился, бросил на него быстрый взгляд, потом капризно произнес:
— Ну и что все это значит? Зачем вы хотите знать, где я был в определенную пятницу, три или четыре недели назад?
— Значит, вы все-таки помните, что это была пятница?
— Мне показалось, что вы так сказали.
— Возможно, сказал, — согласился инспектор Крэддок. — Во всяком случае, пятница, двадцатое — это тот день, о котором я спрашиваю.
— Почему?
— Обычное расследование.
— Чепуха. Вы узнали что-то еще об этой женщине? О том, откуда она?
— Наши сведения еще неполные.
Альфред бросил на него острый взгляд.
— Надеюсь, вас не сбила с толку эта невероятная теория Эммы, что она могла быть вдовой моего брата Эдмунда? Это совершенная чепуха.
— Эта... Мартина никогда к вам не обращалась?
— Ко мне? Боже правый, нет! Вот был бы смех...
— Вы считаете, она с большей вероятностью обратилась бы к вашему брату Гарольду?
— С гораздо большей. Его имя часто мелькает в газетах. Он богат. Меня не удивило бы, если б она попыталась его прощупать. Не уверен, что она бы что-то получила — Гарольд так же скуп, как сам старик. Эмма, конечно, самая мягкосердечная из всей семьи, и она была любимой сестрой Эдмунда. Но все равно Эмма не легковерна. Она вполне понимала возможность того, что эта женщина — самозванка. Она все подготовила к тому, чтобы на встрече присутствовала вся семья и к тому же упрямый поверенный.
— Очень разумно, — заметил Крэддок. — Была ли назначена дата такой встречи?
— Она должна была состояться вскоре после Рождества, на уик-энд двадцать седьмого... — Он осекся.
— Вот как, — любезно произнес Крэддок. — Я вижу, некоторые даты имеют для вас значение.
— Я же сказал вам — не было назначено определенной даты.
— Но вы говорили об этом... когда?
— Я действительно не помню.
— И вы не можете сказать мне, что сами делали в пятницу, двадцатого декабря?
— Простите, совсем ничего не помню.
— Вы не ведете запись своих деловых встреч?
— Не выношу подобных вещей.
— Пятница перед Рождеством — это должно быть не слишком сложно.
— В какой-то из дней я играл в гольф с перспективным клиентом. — Альфред покачал головой. — Нет, это было неделей раньше. Вероятно, я просто слонялся без дела. У меня много времени на это уходит. Я считаю, что дела чаще делают в барах, чем в других местах.