— Девушки, которые забрали драгоценности, были вполне реальны, — подтвердил я.
— Они русалки?
— По крайней мере, похожи, и доказательств обратного у меня нет, — признал я. — Но мы пока в самом начале расследования…
— Расследование тут веду я! — парировал полицмейстер. — А вы, Вениамин Степанович, с вашим помощником прибыли наблюдать, как мы тут работаем. Извольте наблюдать.
К моему удивлению, инспектор в ответ на эту тираду только спокойно кивнул.
— Вы правы, Лев Григорьевич. За результат отвечаете вы — вам и командовать. Ефим, вы приобрели у Симоно что-нибудь?
— Да.
— Сколько заплатили?
— Десять рублей.
Он протянул руку. Я вложил в нее купленную брошь.
— Маловероятно, конечно, — сказал инспектор, перекладывая брошь на стол полицмейстера. — Но я бы установил подлинность этой вещи и ее реальную стоимость.
Тот выдвинул ящик стола. Внутри оказался телефон. Полицмейстер снял трубку, рявкнул в нее, и через паузу потребовал к себе некого Семена Аркадьевича «сию же секунду». В секунду тот, понятное дело, не уложился, но через минуту был.
На вид Семену Аркадьевичу можно было дать лет сорок. Среднего роста, темноволосый, в черном костюме, он мне сразу напомнил ворону, когда от двери метнулся прямиком к столу начальства. Точнее, к драгоценности, что лежала на этом столе. Схватив брошь, Семен Аркадьевич взглянул на нее через лупу, невесть откуда появившуюся в его руках.
— Что-то интересное? — спросил он, разглядывая трофей. — Ах да, здравствуйте, господа.
Мы поздоровались. Семен Аркадьевич покрутил брошь и заметно поскучнел.
— Похоже, настоящая, — констатировал он. — Тогда зачем вам я?
— Похоже или точно? — сурово вопросил полицмейстер.
Семен Аркадьевич вновь дважды взглянул на брошь. Один раз так, второй — через лупу. Потом поверх брошки глянул на начальство.
— Если ответ требуется немедленно, то я бы сказал, что вещь настоящая. Если нет, могу провести экспертизу.
— Проводите, — велел полицмейстер.
Нарисовав на лице «напрасно потрачу время», Семен Аркадьевич выпорхнул из кабинета.
— Это наш эксперт, — запоздало представил его полицмейстер.
Я оглянулся на уже закрывшуюся дверь и столь же запоздало подумал, что надо было бы попросить у него расписку. Мне ее еще в авансовый отчет включать. А без правильно составленного отчета, да если Вениамину Степановичу в тот момент попадет вожжа под мантию — плакали мои десять рублей.
— На этом всё? — осведомился полицмейстер.
— Да, Лев Григорьевич, — кивнул инспектор. — Теперь вы знаете всё, что знаем мы, и мы с моим помощником будем только наблюдать. Желательно, конечно, не слишком издалека.