— Кинжалом, — сообщил Ибрахим. — С черной рукоятью, исполненной как будто змей с открытой пастью. За место языка — клинок, длиною в две моих ладони.
— Однажды слух меня коснулся, — сразу добавила донна Бланка, — что будто бы змеиными кинжалами владеют чернокнижники одни.
— Так ты уже и с нечестивцами свела знакомство?! — возмущенно воскликнула донна Иоланта.
Младшая сестра поморщилась, как от зубной боли.
— Я лишь сказала то, что люди говорят. А с чернокнижником, конечно, не знакома. Вот инквизитор наш почти что год мечтает с местным разрывателем могил сойтись в беседе о спасении души. Но даже он, насколько мне известно, топчется на месте.
— Ну, так уж и на месте! — возразил уязвленный инквизитор. — Святая Инквизиция не дремлет. Я обещаю вам, что, рано или поздно, его поймают и осудят!
— Не может зло избегнуть справедливой кары, — согласился Клеменсо. — А где сейчас кинжал?
Ибрахим недоуменно огляделся по сторонам.
— Я положил его на стол…
Все посмотрели на темно-коричневую поверхность стола, единственным украшением которой была массивная бронзовая чернильница. Клеменсо даже заглянул под чернильницу и чуть ли не обнюхал весь стол, но и так было видно, что орудия преступления на указанном месте нет.
— Ты можешь объяснить? — насмешливо осведомился инквизитор. — Но только на шайтана не ссылаясь.
— Нет, — честно ответил Ибрахим. — Кинжал я положил на стол, затем поднял тревогу и вернулся, писать записку доктору Филиппе. Просил его я к нам немедленно прийти, и с мальчиком отправил я посланье. Потом…
— Так, что за мальчик? — резко прервал его инквизитор.
— Поваренок.
— Поговорю с ним после, — объявил инквизитор. — Продолжай.
— Нет, погоди! — остановил его дон Рамиро. — Клеменсо, ты мне доложил, что тот сеньор, что под углом стоит, поклялся будто бы, что все здесь собрались. Мальчонки лично я не наблюдаю.
Виконт побледнел, потом порозовел, потом начал заикаться.
— Для слуг отдельный дом, — спас родственника хозяина Ибрахим. — Оттуда вход отдельный, но он был заперт… Я сам его открыл, чтоб слуги в дом прошли и факелами дом поярче осветили.
— А что же врач?!
— Он тело осмотрел и горькую догадку подтвердил. Хозяин мертв. Мы с Карлосом перенесли покойника в фамильный склеп. Он там, в саду, — мориск махнул рукой в сторону окна. — Ох, не замешкайся я там, возможно, и сумел бы отвести беду.
— Когда записку вы писали, кинжал еще был на столе? — спросил Клеменсо.
— Не обратил внимания, — сокрушенно ответил Ибрахим. — Тогда важнее найти бумаги чистой лист казалось мне. А это очень важно?
— Бесспорно, — сказал инквизитор. — Стража!