Ветров метнул в графа быстрый вопросительный взгляд. Я его перехватил. Они оба это поняли, и граф без лишних проволочек сообщил:
— Это случилось уже после, когда обыскивали дом. Кто-то подобрался ко мне сзади. К счастью, у него не такая твердая рука, как у тебя, Николай. Жаль, не заметил, кто это был.
— Нужно немедленно позвать врача, — распорядилась барышня и ткнула пальцем в грудь полицейскому: — Вы! Позовите сюда этого немецкого доктора.
Полицейский глянул в мою сторону. Я кивнул. Граф отрицательно покачал головой.
— Рана пустяковая, — тихо сказал он. — А раз уж пришло время вскрывать карты, так всем разом. Хочу увидеть их лица. Вы, господин полицейский, уже готовы сказать, на кого смотреть особенно внимательно?
— Есть предположения, но конкретное имя называть еще рано.
— Что ж, постараемся добыть вам недостающие карты. Командуйте. Николай, ты помоги мне. Там хочу выглядеть как следует, а тут блефовать не перед кем.
Барышня принялась уговаривать его остаться, но в твердости он ей нисколько не уступал. Я махнул рукой полицейскому:
— Держи пистолет под рукой, — велел я. — Пойдешь последним и смотри внимательно. Всё-таки два покушения подряд, мало ли что.
Он вытащил револьвер. Ветров поднялся сам и помог принять вертикальное положение графу. Выглядели они, поддерживая друг друга, как два подгулявших упыря, и я с трудом подавил улыбку.
— Ну что, господа покойнички, — сказал я, — если вы готовы, то вперед!
Барышня так глянула на меня, словно из двустволки дуплетом бабахнула! Ветров улыбнулся, и мы пошли.
ВОССОЕДИНЕНИЕ СЕМЬИ ПРОШЛО относительно мирно. Первым в гостиную вошёл я.
— Надеюсь, вы не заблудились, — язвительно начал Юрий, но осекся, заметив перчатки.
— Поздравляю! — воскликнул Сергей. — Я же говорил, что полиция справится. Так, а теперь слушайте меня…
Старший брат осекся вслед за младшим, когда в гостиную вошел граф. Несмотря на первоначальный план, он всё еще тяжело опирался на капитана. Пока братья пребывали в одном ступоре на двоих, графиня вскочила с кресла и помогла устроить в нём мужа. Затем началась обычная для таких случаев суматоха.
— Кто есть так накладывать повязка?! — сокрушался доктор, аккуратно сматывая мятую и перепачканную кровью тряпицу с бока графа. — Подать сюда горячий вода!
Графиня строго глянула на дьякона. Тот вздохнул и, бормоча себе под нос:
— Дожили, немчура русского человека на кухню гоняет, — с должной поспешностью выскочил из гостиной. С водой у него получилось лучше, чем с чаем. Не прошло и нескольких минут, как к креслу был придвинут стол и на нём стоял таз с горячей водой. Доктор промыл рану, «узюзюкал» — как выразился дьякон — приличную мебель и перевязал графа как следует. Сергей между делом попытался выудить у меня подробности, но я не счел нужным пойти ему навстречу.