В общем, под лучами испепеляющего солнца классы разбрелись по участкам, оговоренным ранее, и принялись работать мусорщиками. Но мне-то не в новинку копаться на помойке! Участок, надо заметить, нам достался аховый, и всю дорогу ругающая на чем свет стоит школу и ее директора Танька, увидев его, участок, протяжно завыла. Живущие в этом дворе люди были настолько ленивы, что свой мусор вываливали прямо из окон во двор, который смело можно было назвать самой настоящей свалкой, а сам двор состоял из пяти полуразвалившихся трехэтажных домиков, которые так и напрашивались на снос.
Поругавшись для приличия минут пятнадцать и выслушав оправдательные речи Марии Николаевны, мы приступили к работе. У каждого в руках были большие мусорные мешки, в которые мы собирали окурки, фантики, банки из-под пива, а иногда даже шприцы или другие непотребные вещи: оказалось, что эта свалка также выполняла роль места для свиданий! Невероятно! Я в очередной раз задумалась над дурацкими традициями и хаосом, поглотившим нашу страну. Порядочные, ведущие здоровый образ жизни, зачастую целомудренные дети должны трогать то, что осталось от их полных противоположностей, да еще и приносить из дома собственные мешки и перчатки для этого, потому что, если не будет перчаток, учитель заставит собирать это голыми руками (во всяком случае, они всегда этим угрожают)! И это при наличии официальных дворников на зарплате…
Где-то через час изнуряющей каторги я выбилась из сил, Танька устала еще больше и прямо на глазах сдувалась, словно воздушный шарик, мало-помалу выпускающий через неплотно завязанный узел наполнявший его гелий. И в тот момент, когда газа оставалось менее трети, она шепнула мне:
— Знаешь, где бабка с дедом живут? — Я не знала. Посему покачала головой. — Через дорогу отсюда. Ах, если бы ты знала, как я устала! — громко воскликнула она, умоляюще заглядывая мне в глаза. Во всем, что касалось Грачевой, я была далеко не дурой и сразу сообразила, чего от меня требуется.
— Ладно уж, беги. Отдохнешь. Я тебя прикрою.
Татьяна аж подпрыгнула от радости.
— Образец, ты человек!
На этом мы разделились: Рыжая сделала вид, что идет по следам бросавшего на каждом шагу то обертку от жвачки, то пачку от сигарет, время от времени нагибаясь, чтобы все это собрать (но на самом-то деле она шла к дороге), а я направилась в совершенно противоположную сторону, помышляя примкнуть к Димке Хромову: вдвоем-то веселее.
— О, Юлька, гляди, че они, гады, повыбрасывали! — заметил меня Димка, единственный в классе, кто всегда обращался ко мне исключительно по имени. — Это ж почти новехонькая звушка! — «Звушкой», надо полагать, Дима кличет компьютерную звуковую карту. Он поднял ее и с интересом повертел в руках. — Зырь сюда, тут еще «клава» валяется, правда вконец раздолбанная, но пару винтиков можно себе вывернуть!