Финеас начинает кашлять так, что едва может говорить. Но он пытается мне что-то сказать, поэтому я хватаю бумажку и ручку со стола, в спешке сметая все остальное на пол. Кладу бумагу перед ним, и он пишет дрожащей рукой так неровно, что я едва могу прочитать.
– Не Проклятие – мое наследие, Стивен, – пишет он, – а ты.
***
Я сам хороню Финеаса. Под кормушками для птиц, которые я повесил вокруг дома, в суглинистой почве, которую он любил. Рядом со скалами, где мы сидели и смотрели на океан. В месте, которое я смогу найти без карты.
Впервые возвращаю земле что-то ценное, а не забираю из нее.
Когда солнце неумолимо встает и ярко светит в небе, я стою под душем и позволяю обжигающе горячей воде смыть грязь могилы с моей кожи. Немного остается под ногтями, так ее и оставляю.
Упаковываю мою вырезанную из дерева птичку с новым шприцем, несколько пустых флакончиков, мешочки с вариантами Гипноза и Бурь и пистолет, найденный в ящичке стола Финеаса. Камень больше не может спасти Финеаса. Я заберу его себе.
Гудок поезда зовет меня, когда я подхожу к станции. Звук окончания чего-то и начала другого.
– Куда? – спрашивает билетный кассир.
– Стерлинг, – отвечаю и толкаю к нему пригоршню свернутых купюр. – Еду домой.
Турнир побратимов – день открытия
6 марта 1943 года
Почему, спрашиваю себя, разглядывая бесконечно движущиеся лица в толпе, я когда-то решила, что надо участвовать в Турнире?
Первый день состязаний выдается голубой и теплый, с обещанием весны. Все кажется громким и живым после приглушенной тишины зимы. Я прикрываю глаза от солнца и одергиваю свою форменную рубашку. Она белоснежная, с единственной серебряно-красной нашивкой на левой стороне груди. Я пропустила церемонию открытия, чтобы разогреться, и Беас пришла с целью разыскать меня, размахивая тюбиком подводки.
– Хорошо, – сказала она, подводя мои глаза. – Теперь они похожи на сталь.
Я выхожу на траву перед моим выступлением и ищу взглядом Беас. Она на полпути по трибуне, сидит рядом с Джорджем, поднимает пальцы ко рту и свистит. Я борюсь с желанием потрогать уродливый комок своего уха и вместо этого вытираю ладони о внутреннюю часть карманов формы.
Школьная музыкальная группа играет попурри военных песен побратимов под пыльцой вариантов, пока прокладываю путь к центру поля, горячо надеясь, что завтрак на удачу от Женевьевы не появится снова. Я, правда, уверена, что хуже моего полного провала на соревновании может быть только то, что меня стошнит перед жителями трех городов.
Стерлинг аплодирует мне, своему первому участнику соревнований по звездам за долгие годы, и я глазами пробегаю по трибунам. Джордж невозмутимо салютует мне, Элиза сидит в первом ряду, вежливо хлопая и улыбаясь. Уилл на несколько рядов позади нее, сидит с Картером и Чейзом. Я становлюсь красной как свекла, когда вспоминаю его губы на своих, и быстро отворачиваюсь. Замечаю миссис Макельрой в темных очках, которая вяло хлопает, потягивая из бутылки кока-колу. Странно, как быстро эти лица стали такими знакомыми: Фитцпатрики, Фогги, члены Совета.