– Смотришь такое старье?
– Досталось от бабушки, это семейная реликвия! Помню тот выпуск, когда вы сбежали! Это невероятно! Как вам удалось? Невероятно! Вы были таким милым, но таким грозным! Но таким милым! А ваша рука… Ой! Рада, что вы ее восстановили!
Фанатка не прекращала восторженно щебетать и намокать, глядя на кумира юности своей бабушки. Мерзость.
Наконец она немного приумолкла, но лишь затем, чтобы набрать в грудь побольше воздуха и выпалить:
– Пожалуйста, поставьте на мне свое тавро!
– Ладно.
Такой простой ответ поставил блондинку на грань оргазма. Слегка подрагивающими руками она вложила в пальцы Мартабаха не что иное, как миниатюрный лазерный скальпель с температурой лезвия, выставленной на минимум, после чего, немного покопавшись с застежками одеяния, предоставила взору кумира свою во всех отношениях идеальную филейную часть.
– На крестце, если можно!
– Ладно.
На гладкой светлой коже появился замысловатый красный ожог. По старым добрым законам «Тюремных войн» это делало блондинку официальной «сучкой», то есть опускало ее статус ниже обычных предметов, но эта фанатка, кажется, гордилась таким приобретением. Мерзость.
Девица сердечно поблагодарила Мартабаха, крепко сжав его руку, и слегка нетвердой походкой отправилась к кавалеру.
– Странные они. Построили себе утопию с людоедскими законами, везде чистота, порядок, благолепие, высокие отношения, высокоэффективная евгеника. Но самое популярное шоу по ящику – «Тюремные войны». Как пятнышко дерьма на подвенечном платье.
– Нужна отдушина, – ответил Каос. – Развитие их цивилизации обгоняет развитие их биологического вида. Не так сильно, как у многих других, но все же. Людям несвойственно быть идеальными с моральной точки зрения, вести себя паиньками круглые сутки, ходить по струнке. Им нужно… отдохновение. О чем думаешь, мой бывший ученик?
– Вспомнил детство. Тогда я уже ставил на сучек свое тавро и знал, что с ними нужно делать, хотя делалка еще не отросла. Смешное было время, веселое.
Смешное время, подумал Каос, да, так он это помнил? Рожденный на Вальпурге-7 мутант с иммунитетом к смерти, впитавший в себя весь опыт сотен предшествовавших поколений худших отбросов Каарианского Союза; боевой вождь в пять с половиной, правитель бурно развивающейся империи выродков – в семь. Ребенок, чей смертоносный потенциал был безграничен, несмотря даже на то, что он являлся калекой.
И Сердцеедом его назвали не за умелые подкаты к самкам, а за то, что звереныш не любил ливер.
– Иногда я еще вспоминаю, что ты повторял, пока учил нас.