— А потом?
— Грек умел уговаривать. Клялся, что сделает нас чемпионами, раскроет особые секреты. Я предложил Димке заявить директору лагеря, но он постеснялся. Представляешь, как бы его мальчишки дразнили, если бы узнали.
— То, что произошло в море… это было один раз?
— Нет. Грек уводил Димку постоянно. На «индивидуальные тренировки», сука! А мы смирились. Мечтали, чтобы смена побыстрее закончилась.
— Ты сказал: «мы». Грек тебя тоже?
— Нет-нет, — торопливо затряс головой Бахлин.
Он открыл две новые бутылки, одну протянул Марату. Ребята молчали, пока не выпили пиво до дна. Каждый смотрел на то место, где не стало их друга.
— Вы вернулись в Москву в конце августа. Прошло две недели, и десятого сентября Димка здесь… Почему? — пытался понять Марат.
— Ты же знал семью Димки. Отца нет, мать пашет на двух работах до позднего вечера. А Грек работал физруком в соседней школе и продолжил с ним отношения в Москве. Он приходил к Димке домой, дарил какие-то подарки и… И Димка не выдержал.
Подвыпившего Марата охватила волна гнева. Он вскочил и стал бросать пустые бутылки на железную дорогу. Каждый раз, когда бутылка разлеталась на осколки, он вопил:
— Тварь! Сволочь! Гад!
Покончив с бутылками, разъяренный Марат с вызовом посмотрел на Бахлина:
— Мы должны отомстить. Давай возьмем биты и отделаем Грека! Он ответит за Димку. Мы с ним поговорим и напомним.
— С Греком не разговаривать надо, а… — Бахлин вдавил окурок в землю и залил его остатками пива. — С ним — как с этим окурком.
— Ты предлагаешь его замочить?
— Димки нет, а этот пидор живет, и издевается над другими мальчишками. Я его недавно встретил… Процветает, сука!
— Где встретил? Он же ушел из школы.
— Пойдем еще возьмем пива и обмозгуем, — предложил Бахлин.
За пивом Бахлин рассказал, что Грек держит палатку на вещевом рынке в Лужниках. Привозит туда баулы с турецкими шмотками, а вечером забирает выручку.
— Вот бы его грохнуть, когда он с деньгами. Подумают, что ограбили.
— Грохнуть? — Марат не представлял, как это — убить человека. — А на чем Грек привозит баулы?
— У него белая «пятерка». Старая.
— Как у моего отца. — Марат задумался. Его отец постоянно чинил старенькие «жигули», и сын часто помогал ему. Он умел работать руками и неплохо знал устройство автомобиля. — Так, говоришь, старая «пятерка». Когда Грек приедет на ней за выручкой?
— Часа через два.
— Пошли. Надо подготовиться.
Через два часа друзья караулили Грека в Лужниках на подъезде к вещевому рынку. Март был одет в брезентовую куртку отца с капюшоном, в которой тот ходил на рыбалку. В карманах куртки брякали инструменты.