Словно отвечая на ее мысли, откликнулся Грищук:
– Кстати, я вспомнил еще одну деталь. Валеев отдал мне заключение не в тот же день, а на следующий. Он якобы забыл. Мне пришлось звонить ему по телефону. Да, так и было!
Под гнетом тяжкого подозрения Петелина опустила взгляд. Клевещет Грищук или нет, разобраться нетрудно. Достаточно еще раз расспросить Маслову и поговорить с Маратом. Если слова Грищука подтвердятся… Нет, об этом не хочется даже думать!
Обремененная мучительными сомнениями, следователь удалялась по коридору, когда ее окликнул Грищук:
– Елена Павловна, забыл поблагодарить за спасение! Спасибо! Если бы не вы, мне бы конец. – Он провел ладонью по горлу.
Петелина коротко кивнула, возвращаясь к тяжелым мыслям, однако Грищук поднял руку, чтобы снова привлечь ее внимание:
– Не уверен, что это важно, но в то время Валеев разводился, и ему нужны были деньги, чтобы утрясти квартирный вопрос с женой. Ведь квартиру-то они так и не поделили. А жене вместе с дочкой по закону должна была достаться большая часть жилплощади. – Тонкие губы Грищука изогнулись в ехидной улыбке. – Вы уж разберитесь.
«Я только то и делаю, что разбираюсь», – хотелось огрызнуться Петелиной.
Бледная, сосредоточенная на усилившемся подозрении к близкому человеку Елена Петелина покинула больницу.
У машины следователя поджидала бойкая Маша Луганцева:
– Ну как? Что удалось узнать?
Журналистка всерьез рассчитывала на то, что откровения продолжатся. По пути в больницу Елена прикинулась словоохотливой женщиной и нарочно разболтала Луганцевой о сфабрикованной экспертизе и трагической судьбе Аллы Кузнецовой.
Теперь же Елена Павловна ничего не ответила и холодно попрощалась с Машей:
– Я спешу. Подвезти не могу. Назад добирайся сама.
Отъехав от больницы, следователь позвонила Устинову и сообщила:
– Грищука выписывают, он в порядке. Проверь, за последний час Бумеранг выходил в сеть от нашей ведомственной больницы?
Ответ был отрицательным. Луганцева прошла проверку, которая превратилась в простую формальность после того, как Петелина узнала о роли Валеева в фальшивой экспертизе.