— Интересно было бы послушать об этих причинах.
— В своё время, — сказала она.
— В моё время вы меня уже не вернёте, — сказал я.
— Прости, я не это хотела сказать…
— Ничего страшного, — сказал я. — Сия мысль уже стала для меня привычной.
— Тебе понравится наш мир, — без особой убежденности в голосе произнесла Виола.
— Ага. При том условии, что меня когда-нибудь в него выпустят.
— Как только ученые получат нужные результаты и ты пройдёшь необходимый курс адаптации, — сказала она. — Впрочем, многих удивляет, как быстро ты сумел приспособиться к новым для себя жизненным условиям.
— Мы, русские, быстро ко всему привыкаем, — сказал я.
— Русские?
— Народ такой был, — в очередной раз напомнил я. Здесь, а точнее сейчас, люди очень сложно воспринимают информацию о том, что люди когда-то делились по национальному признаку. Впрочем, у них сейчас свои заморочки. — До того как вы тут все перемешались.
— Я не очень хорошо знакома с историей того периода, — призналась Виола.
— Тогда за какие заслуги тебя назначили ко мне? — спросил я. — Только за красивые глаза?
— За коммуникабельность. А ты действительно считаешь мои глаза красивыми?
— Да, — сказал я.
Глаза у Виолы были красивыми. Да и всё остальное тоже на уровне. Форменная туника позволяла оценить все прелести девичьей фигуры. Ох, не за коммуникабельность ко мне эту няньку приставили…
— Ты завтракать собираешься, Алекс?
Голос Виолы оторвал меня от созерцания её же форм, и я приступил к поглощению пищи. Увы, гурманам в этом времени пришлось бы плохо. Перенаселение Земли в первую очередь сказалось на количестве квадратных метров, отведённых каждому человеку, и качестве еды, синтезируемой непонятно из чего.
То есть это мне непонятно, из чего её синтезируют. Потому что ещё никто не взял на себя труд ответить мне на этот вопрос.
Во время завтрака я периодически бросал взгляды в окно.
Из окна на меня пялилось будущее.
И мне всё время мерещился его звериный оскал.
* * *
Следующим человеком, которого я увидел после того, как майор Дэвенпорт вырубил меня в третий раз, оказался профессор Мартинес.
Профессор Мартинес был ведущим специалистом жутко засекреченного проекта по исследованию темпоральных полей и туннелей. И жил он, ни много ни мало, в четыре тысячи страшно сказать каком году нашей эры.
Или в одна тысяча пятьсот сорок шестом году по новому летоисчислению. От какой даты человечество решило повести новый отсчёт времени, мне тоже не сообщили.
В отношении меня потомки по большей части старались проводить политику гриба. Да, ту самую, когда объект принято держать в темноте и кормить дерьмом. И это я сейчас не только о качестве еды говорю.